Кто-то застонал, я же представила, как втыкаю острую ручку в затылок Рота. Что я там планировала прошлой ночью? Ни черта не запланировала, потому что заснула на смотровой площадке, обдумывая, что же мне с ним делать.
Примерно через десять минут скучной лекции миссис Клео о клеточном дыхании Стейси перестала восторженно подпрыгивать на месте. Я не отводила взгляда от Рота. Он даже не потрудился притвориться, что делает записи. Я хотя бы держала ручку в руке. Он сидел, накренив стул так, что его спинка упиралась в нашу парту, и для сохранения равновесия положив локти на мой учебник. Он снова пах чем-то сладковатым, как красное вино или темный шоколад.
Может, спихнуть с моих книг его локти? Но тогда мне придется прикоснуться к нему. Еще можно ткнуть его ручкой — сильно. Его рукава были закатаны, обнажая очень привлекательные руки с гладкой кожей и красиво очерченными бицепсами. Вокруг одного предплечья свернулась Бэмби.
Я наклонилась вперед, очарованная деталями татуировки. Каждая чешуйка на змеиной коже была растушевана и смотрелась трехмерной. Серый низ живота змеи казался мягким, но я сомневалась, что кожа Рота мягка на ощупь. Она выглядела такой же твердой, как кожа Стражей. Татуировка была как живая.
Потому что она живая, идиотка.
В этот момент хвост змеи дрогнул и скользнул по локтю Рота. Ахнув, я дернулась назад. Стейси удивленно взглянула на меня.
Рот повернул ко мне голову.
— Что ты там делаешь?
Я сузила глаза.
— Меня разглядываешь?
— Нет! — прошипела я сквозь зубы.
Опустив стул, Рот скользнул взглядом по миссис Клео, затем развернулся ко мне.
— А я думаю, что разглядываешь.
Стейси, усмехаясь, наклонилась вперед.
— Разглядывает, разглядывает.
— Ничего подобного, — прожгла я ее взглядом.
Рот обратил свое внимание на Стейси.
— И что же ее так заинтересовало?
— Не знаю, — прошептала подруга в ответ. — Я увлеклась рассматриванием твоего лица.
На его губах появилась довольная улыбка.
— Тебя ведь зовут Стейси?
— Совершенно верно, — прильнула она ко мне.
Закатив глаза, я оттолкнула ее в сторону.
— Развернись, — велела я Роту.
Наши взгляды встретились.
— Отвернусь, когда скажешь, что ты так увлеченно разглядывала.
— Не тебя. — Я взглянула вперед. Миссис Клео листала свои записи. — Развернись, пока не доставил нам неприятности.
Рот наклонил голову.
— О, я могу доставить вам только «приятности». И они бы вам очень понравились.
Стейси вздохнула… или простонала.
— Не сомневаюсь.
Я сжала ручку.
— Нет. Нам бы они. Не. Понравились.
— Говори за себя, сестренка. — Стейси прикусила зубами кончик своей ручки.
Рот послал ей очаровательную улыбку.
— Мне нравится твоя подруга.
Ручка треснула у меня в руке.
— Ну а мне не нравишься ты.
Тихо рассмеявшись, Рот наконец отвернулся. Остаток урока прошел в том же духе. Время от времени Рот оглядывался на нас и усмехался или шептал что-то до крайней степени раздражающее. Когда миссис Клео включила свет, я была готова закричать.
Стейси лишь моргнула. У нее был такой вид, будто она только что вышла из глубокого транса. Я накарябала на ее записях: «шлюшка». Расхохотавшись, она изобразила на моих: «невинная Снегурочка».
К звонку я уже собрала вещи, чтобы по-быстрому слинять из класса. Мне нужен был воздух, которым, желательно, не дышал Рот. Удивительно, но к тому моменту, как я поднялась со стула, он уже вышел за дверь, да так быстро, словно спешил по каким-то делам. Может, его позвал Ад? Я могла только надеяться на это.
— Что с тобой такое? — спросила меня Стейси.
Я прошла мимо нее, вытаскивая из-под лямки рюкзака пряди длинных волос.
— Со мной-то ничего, это же не у меня течка.
— Фу. Ну и противная ты, — поморщилась она.
— Это ты противная, — бросила я через плечо.
Стейси догнала меня.
— Слушай, скажи честно, чем он тебе так не нравится? Я не понимаю. Он просил тебя нарожать ему детей?
— Что? — скривилась я. — Я уже говорила тебе: он плохой парень.
— Такие как раз в моем вкусе, — ответила Стейси, когда мы друг за другом вышли из класса.
Коридор переполняли розовые и голубые души, и я крепче вцепилась в свой рюкзак. Свисающий сверху баннер частично закрывал эту разноцветную радугу.
— С каких это пор ты предпочитаешь плохих парней? Всех твоих бывших дружков можно назвать святыми.
— Со вчерашнего дня, — усмехнулась она.
— Ты неподражаема… — Морща нос, я остановилась перед рядом шкафчиков. — Ты это чувствуешь?