- Мы едем?
- Сегодня вы очень несдержанны, Элизабет. В чем дело?
Я улыбнулась ему в ответ и лишь немного прищурила глаза, но сказала совсем не то, что собиралась:
- Даже не знаю, Роберт, сегодня я и, правда, слишком эмоциональна.
Он вскочил на своего вороного восточного жеребца и мы, не торопясь, поехали в сторону моего дома.
- Вы расстроились, что не попадете на бал? – он уже был серьезен, да и моя злость вдруг пропала, когда я чуть не сказала лишнего.
- Нет, я расстроена не из-за бала. Вернее не только из-за него. Почему вы не предупредили меня о сегодняшнем отъезде заранее?
Он как-то пренебрежительно пожал плечами:
- Окончательно мы решили это только вчера, но к тому моменту вы уже уехали домой.
Мне бы стоило обидеться, но я к подобному отношению уже привыкла. Отец такой же. Зачем интересоваться моим мнением? Зачем ставить в известность о возможном изменении планов? Гораздо проще просто безоговорочно поставить перед фактом.
- А потанцевать вы сможете в среду.
Как бы и, правда, этого не произошло. А потанцевать действительно хочется, и я очень надеялась на бал у Ростонов. В полной мере насладилась бы этим событием и постаралась все запомнить. Но уже не судьба. И моим последним балом был… королевский маскарад в прошлую субботу? Нет, я танцевала еще во вторник на званом ужине у канцлера казначейства сэра Рэндольфа Спенсера Каллагана. Было скучно и даже немного нудно, политики редко отличаются изобретательностью в организации увеселений.
- Элизабет, вы не откажитесь ответить еще на несколько вопросов?
- Что вы хотите узнать?
- Это правда, что Отмеченные удачливы?
Сегодня я в этом очень сильно усомнилась. И я уже поняла, что именно Роберт хочет узнать, и почувствовала, как вновь щеки покрылись румянцем, но уже не от смущения.
- Да, при должных знаниях и навыках мы очень удачливы.
- Вы уже поняли, о чем я хочу спросить, да?
- Его никто не заставлял со мной играть, более того – это была его инициатива.
Если до этого он еще сдерживался, то сейчас уже не скрывал, что сердит.
- Вы знали, что выиграете у Лесли кинжал, когда предложили поставить его на кон.
- Он сам хотел со мной сыграть, его никто не заставлял и он мог отказаться.
- Вы не оставили ему выбора.
- Клинок я не верну, он мне нравиться, - сама удивилась тому, как капризно и по-детски это прозвучало, но сказала это только потому, что действительно считала себя виноватой.
- Я этого и не прошу.
Ну да, конечно не просит. Просто хотел вызвать во мне чувство вины?
Мы ехали какое-то время в молчании, и я уже не могла терпеть эту тишину.
- Это все, о чем вы хотели узнать?
- Нет, но что-то мне расхотелось спрашивать дальше.
- Я вас разочаровала?
Роберт качнул головой:
- Все-таки Лесли и, правда, сам предложил вам сыграть. И был в этом очень настойчив, - он уже не сердился, и стало намного легче. – Вам нужен был его кинжал или вы просто хотели его проучить?
Я взглянула на Роберта и улыбнулась:
- И то и другое.
- Как часто вам удавалось манипулировать мной?
Гораздо реже, чем мне бы этого хотелось.
- Ну что вы, Роберт, я никогда себе подобного не позволяла.
- Да? А я вот, кажется, уже начинаю догадываться, в каких именно случаях вам это удалось. И ведь так тонко и умело.
- Ах, Роберт, не преувеличивайте.
Он рассмеялся:
- Вы восхитительны, Элизабет.
- В данном контексте не уверена, что это комплимент.
- А что тогда?
- Признание моих талантов?
Роберт покачал головой, а в глазах засветился знакомый огонек. И уже только от его взгляда щеки покрылись румянцем.
Мы спешились у крыльца и вошли в пустой холл. Со второго этажа доносился вызванный поспешными сборами шум. Роберт слегка сжал мою руку и потянул в сторону гостиной, меня немного смутило отсутствие дверей, но в тоже время, это не позволит зайти нам слишком далеко. Я как-то обреченно вздохнула, Роберт чуть качнул головой и притянул к себе слишком мягко и при этом неотвратимо. И вся беда в том, что я хочу, чтобы он меня сейчас поцеловал и снова отвечу на его поцелуй. Что это, проявление моей слабости или усыпление его бдительности? От ощущения его сильных рук на затылке и талии, его напряженной спины под моими скромными едва ощутимыми прикосновениями, и нашего сладкого, неторопливого прикосновения губ, хотелось большего. И совсем не хочется ни о чем думать, только чувствовать, но от этого нам станет только тяжелее. И как же хочется сейчас остаться…