Вдруг захотелось расплакаться. Если я останусь, то в ночь со вторника на среду свяжу свою судьбу с Робертом. Так просто было представить, как мы стоим на коленях и приносим друг другу клятвы, освещенные светом Желтой луны, и потом скрепляем свой союз на льняном полотне. И после этого наш путь по саду станет общим. Я вытерла слезы и, резко поднявшись, вышла из зала. В коридоре, ведущему к восточному порталу, очередной порыв ветра подтолкнул меня в спину, бросив в лицо влажные волосы. Жрица храма поджидала меня на улице в этот раз с букетом синих васильков. Я его приняла и позволила себя обнять. Хорошо хоть они перестали целовать мне руки.
За время моего пребывания в храме дождь усилился и на обратном пути я промокла до нитки. И как сильно замерзла, смогла почувствовать только когда вышла из сада. Пока отрывала прилипшую к телу рубашку, не сразу обратила внимание, что встречать меня вышел не охранник, а Роберт. Он накинул мне на плечи свое пальто и взял меня на руки. В автомобиле я хотела забраться на сидение с ногами, но Роберт пересадил к себе на колени и прижал к своей груди.
Я уткнулась холодным носом ему в шею:
- Здравствуй.
- Здравствуй, Элизабет.
От Роберта пахло теплом и дорогой. Он видимо заметил, что я принюхиваюсь и спросил:
- Что-то не так?
- От тебя пахнет дорогой.
- Потерпи немного, согреешься и отпущу, - и стал меня растирать.
- Мне нравится запах.
- Ох, Элиза, у тебя же ноги ледяные.
Их он тоже растер и вскоре я перестала вздрагивать от холода.
- Пахнет не только дорогой.
- Я привез тебе булочку.
Развернув бумажный пакет, я вдохнула необыкновенный аромат свежеиспеченной сдобы. Улыбнувшись, приподняла голову и поцеловала Роберта в щеку:
- Спасибо.
Не могла же я есть ее одна, вот и стала уговаривать Роберта разделить булочку со мной. Мы все же съели ее вместе, но мое ерзанье не прошло для Роберта бесследно, его взгляд потемнел, а дыхание стало более тяжелым. Мы как-то враз перестали шутить и смеяться, и только смотрели друг другу в глаза. Рука Роберта скользнула под пальто и легла на талию. Он прижал меня к себе сильнее, провел рукой вверх и слегка сжал грудь. Шелковая рубашка была слишком тонкой и, казалось, он прикасается прямо к коже. У меня сбилось дыхание от вмиг охватившего тело желания и я почувствовала, как покраснела до кончиков ушей.
- Роберт, пожалуйста…
Мой голос был еле слышным и я уже сама не знала о чем его прошу. Но он как-то безрадостно рассмеялся и убрал руку.
- Ты вчера сильно ушиблась?
Вздохнула и опустила голову ему на плечо:
- Нет, пара синяков, ничего страшного.
- Мне жаль, что ты пострадала.
- Ты же в этом не виноват.
- С тобой не должно ничего подобного происходить.
И что он имеет в виду? То ли он не должен подобного допускать, то ли с Отмеченными не должно подобного происходить.
- У меня есть еще один подарок для тебя.
- А где он?
- Дома.
- Он мне понравится?
- Надеюсь. А что, какой-то из моих подарков пришелся тебе не по душе?
- Нет.
- И почему это я не склонен тебе верить?
- Правда. Не было такого подарка, который бы мне не понравился.
- С каждым твоим словом веры тебе все меньше.
Я рассмеялась и больше не стала его переубеждать. А вскоре меня и вовсе стало клонить в сон.
- Устала? Поспи.
Проснулась я, когда Роберт выбирался из автомобиля со мной на руках.
- Роберт, я могу сама.
- Тебе должны были уже приготовить горячую ванну, я тебя отнесу.
На пороге своей комнаты я ухватилась за закрытую створку двери не позволяя занести себя дальше.
- Я сама.
- Элизабет.
- Сама.
Он вздохнул и опустил меня на пол:
- Что, даже не поблагодаришь?
Вернув ему пальто, я сделала несколько шагов задом наперед. Он шагнул за мной, но я покачала головой: