Я рассеяно перебирала пальцами бархатные портьеры, глядя в окно. И не заметила, как подошел Роберт, пока он не провел тыльной стороной ладони по моей руке. Я лишь успела взглянуть на него, как он порывисто прижал к себе.
Роберт и раньше меня целовал, но не так, как-то более сдержанно. Я вначале опешила от его напора и как обычно не отвечала, лишь позволяла себя целовать. Но то, как он обнимал сегодня, как прижимал к себе, как страстно целовал, настолько меня поразило, и так напомнило сон, воспоминания о котором были еще свежи, что я ответила на его поцелуй. Роберт простонал мне в рот, опустил руки на бедра, приподнимая платье и подбираясь к краю чулок. Не прерывая поцелуй, попыталась отвести его руки, но он лишь остановил их продвижение, а потом неожиданно приподнял меня, вынуждая обхватить его талию ногами и обнять за плечи. И мы уже не целовались, только смотрели друг другу в глаза. Роберт прижал к себе сильнее, вызывая дрожь в теле. Оглянувшись, он шагнул в сторону, прислонив спиной к стене между окнами, и взглянул мне в глаза. Скользнул одной рукой по талии вверх, слегка сжал грудь, потом провел большим пальцем по напрягшемуся соску, одновременно чуть повел бедрами, вжимаясь в меня налившейся плотью, вызывая очередную волну дрожи в теле. От бури ощущений перехватило дыхание, и я лишь успела протестующее пискнуть, прежде чем он вновь меня поцеловал. В этот раз тягуче медленно, сладко. И было так хорошо и горячо… и так неправильно. Что я делаю? Что позволяю? Даже если свадьба состоится, подобное должно происходить только после нее. Я попыталась отстраниться, но Роберт этого как будто не заметил, и то, что он делал, переходило все границы. И думать трезво становилось все труднее из-за его непозволительных прикосновений. Вначале по ткани белья, вызывая сладкую судорогу, потом отодвинув его в сторону и погружаясь пальцем во влажную податливую плоть. Ахнув от неожиданности, отвернулась от дурманящих губ. Все это слишком остро и намного ярче, чем во сне. Нужно остановиться, пока не поздно. Сейчас, еще немного… Вскрикнула, когда Роберт ввел уже два пальца, чуть приподнялась, пытаясь уйти от проникновения. Нужно только не думать о происходящем, и сосредоточиться. Хорошо, что сейчас я слишком слаба – он не потеряет сознание. Лишь бы только получилось.
Я зарылась руками в его волосы и потянула энергию. Она тугими нитями стала обвиваться вокруг пальцев. Роберт, почувствовав слабость, покачнулся и отпустил меня, опираясь руками о стену. Его энергия перешла на кисти рук, соединяясь в жгуты и все сильнее стягивая, а вокруг запястий уже обернулась широкими лентами, вызывая нестерпимый зуд от необходимости вернуть украденное.
- Прости, что-то мне нехорошо.
Я перестала вытягивать энергию, и она со вспышкой острой боли мгновенно вернулась к хозяину, как будто сдирая при этом кожу с рук. Роберт вздрогнул и попытался сфокусировать свой взгляд на мне. Хорошо, что он смог устоять на ногах, значит, мне удалось не зайти слишком далеко. Вот только он бледный уж очень, надо было раньше остановиться.
- Простите, Элизабет…
Я придержала его под руку, помогая сесть в рядом стоящее кресло.
- Принести вам воды?
- Буду признателен.
В коридоре я прислонилась спиной к стене и сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь выровнять дыхание. Щеки пылали, в ногах до сих пор ощущалась слабость, коленки подрагивали. Не смогла удержаться и несколько раз встряхнула руками, совершенно бессмысленно пытаясь таким образом избавиться от неприятного жжения. Ну и глупость же я совершила. Вначале позволила лишнее, а потом не смогла найти другой способ его остановить. Что же теперь будет?
Когда вернулась со стаканом воды, Роберту уже стало лучше.
- Спасибо, Элизабет.
Я опустилась в стоящее напротив кресло. Было неловко от того, что между нами произошло. Я до сих пор ощущала на теле прикосновения Роберта. И от его тяжелого взгляда не становилось легче. Почувствовала, что краснею и отвернулась.
Роберта удивило мое поведение, или он догадался, что я причина его недомогания? Нет, не мог он догадаться. На Северном Полуострове отмеченные не часто встречаются, а мой дар, как я поняла, большая редкость. И этот процесс только для меня столь неприятен, Роберт лишь должен был ощутить накатившую слабость. Нет, догадаться он не мог. Если только отец не сказал ему кто я. Что если Роберт знает, и просто раньше не затрагивал эту тему?
Взглянула на Роберта чуть смущенно. Так, будто кроме вспышки страсти и его плохого самочувствия по необъяснимой причине ничего больше не произошло.