- И на вашем месте я бы больше интересовалась тем, что происходит в нашем мире на протяжении нескольких лет, и как оно связано с предстоящим вторжением, - я встала, подняв со своих мест всех собравшихся. – Извините, джентльмены, мне пора. Боюсь опоздать на запланированную еще вчера встречу.
Покинув кабинет, я изо всех сил старалась подавить охватившее меня разочарование. В чем-то я могла понять их интерес ко мне, и сама удивилась своей реакции на произошедшее, но от этих людей я ожидала большего. Да и внезапная догадка о пророчестве меня порядком испугала. А приближающаяся ночь Одинокой Луны, выпадающая в этом месяце на полнолуние Желтой луны, показалась непростым совпадением.
Глава тринадцатая
После нападения на Хамст-мэнор мне пришлось провести несколько дней в обществе незнакомых людей. Телеграмму отцу передали только на следующий день, и еще более суток у него ушло на дорогу. Приютившие меня на это время соседи очень хотели меня поддержать, я чувствовала их искреннюю заботу и тревогу. Они не понимали, почему я все держу в себе, почему не даю воли слезам. А я не могла. Не могла ни плакать, ни спать. Не могла не вспоминать, что увидела в то утро. И не могла забыть ощущение засохшей на руках крови. Не могла поверить, что мисс Исмей больше нет. Но все это немного потеряло остроту, когда приехал отец. Я бросилась ему навстречу, он подхватил меня на руки, прижал к себе, и на мгновение мне стало немного легче. И, наверное, я расплакалась бы, продлись объятия чуть дольше. Но он передал меня на руки охраннику и меня увезли. Отцу важнее было поскорее отправить меня в безопасное место, он не подумал о том, что в поддержке я нуждаюсь не меньше.
Более пяти месяцев я провела в небольшом отеле под неусыпным взглядом охраны и новой гувернантки, присутствие которой не могла выносить. И родители за это время ни разу меня не навестили. Только Джонатан, узнав о произошедшей трагедии, приехал ко мне из Южного Континента, ослушавшись распоряжения отца, и последний месяц был не так уж и плох. Сейчас я в чем-то даже могу понять отца. Он испугался за меня, его шокировало известие о том, что я Отмеченная, и мое страшное проклятие, и то, что я сделала. Отец хотел меня защитить, он пытался найти организаторов покушения и устранить угрозу моей жизни. И он не навещал меня не потому, что ему было все равно, он боялся, что за ним с мамой могут проследить. Это я понять могу, но избавиться от воспоминаний о том страшном периоде жизни не получается. И с тех пор я не люблю отели, и неважно насколько они роскошны, и как обходителен обслуживающий персонал. И я не выношу длительного пребывания в подобных заведениях. Но не только поэтому мне хотелось переехать из отеля. Мне кажется, когда есть дом, куда можно вернуться, немного легче принимать решения и встречать неприятности. И с домом пока складывалось все вполне удачно. На встречу с нотариусом я не опоздала и оформила аренду без каких-либо препятствий. Да и с наймом прислуги не возникло сложностей. Герр Ватта, присматривавший за домом, у прежних хозяев работал конюхом и уже вчера начал подготовку конюшни для Бури. А его жена обрадовалась возможности вернуться на прежнее место горничной, и сегодня должна была приступить к исполнению своих обязанностей. Правда, в отличие от своего мужа, фрау Ватта владела лишь родным языком и с взаимопониманием у нас могут возникнуть сложности. И если мы не научимся понимать друг друга, точнее – если я в достаточной степени не овладею франкским языком, придется искать ей замену. А мне бы этого не хотелось, не так просто найти хорошую прислугу. И поскольку дом я арендовала большего размера, чем хотела изначально, без помощи с уборкой точно не обойдусь. Мне хватило и вчерашних подвигов. Желая ускорить переезд, или доказать себе, что могу с этим справиться, я сама взялась за генеральную уборку спальни и прилегающей ванной. Но остаться на ночь все равно не получилось. Уснуть в чужой постели, пусть и на чистом белье, я бы не смогла. И я надеялась, что сегодня успеют все заменить, и тогда мне не придется проводить выходные в отеле. И я смогу с толком провести время, которое приходиться тратить на лишние разъезды. Например, больше времени посвятить поиску интересующей меня информации об изнанке. Я действительно считаю важным узнать, кто руководит нападениями на не вошедших в полную силу Отмеченных. Мне кажется, что это как-то связано с вторжением. Но я могу и ошибаться, и уже пожалела о том, что наговорила в кабинете ректора. Нужно было просто извиниться и уйти. И теперь я не представляла, как действовать дальше.
Подавив готовый сорваться тяжелый вздох, я только сейчас обратила внимание, какой набросок сделала в конспекте. Сегодня я записала лишь название темы, а затем бездумно перерисовывала схемы. Я всегда была равнодушна к огнестрельному оружию, и только этой весной проявила к нему интерес, выбирая револьвер к маскарадному костюму. Но прогулять лекцию не решилась, о чем уже успела пожалеть. Не смотря на искренний энтузиазм профессора, читающего лекцию, внезапной страстью к этому виду оружия я не воспылала и очень быстро потеряла интерес к происходящему. И задумавшись, вместо очередной схемы запирания затвора сделала набросок воина, обнажившего меч с изогнутым клинком. Поскольку никогда раньше я не решалась его нарисовать, то сейчас, чуть нахмурившись и ощущая разбегающиеся по телу мурашки, рассматривала получившийся набросок. Чем и привлекла внимание подсевшего ко мне еще перед началом лекции Ульриха.