Я надеялась, что стихии Богини заберут чужой свет в темноту. Я погружала руку в землю, я ныряла на дно бассейна с проточной родниковой водой, но чужой свет не желал покидать мое тело, и ни вытолкнуть, ни остановить его продвижение я не могла. В саду Богини причиняемая им боль отступила, и контролировать его стало труднее. Частица света Отмеченного уже подбиралась к локтевому суставу. И отчаяние становилось все более явным. Я не сожалела о том, что сделала, но и решиться на предложение Эмиля не могла. И меня раздражало его навязчивое присутствие, хотя он и находился за пределами видимости.
Закрыв глаза, раскинув руки и ноги в форме морской звезды, я пыталась очистить разум от тревог. Но у меня это так и не получилось, о прежнем ощущении умиротворения в саду Богини оставалось только вспоминать. Хотя я все же смогла найти еще один способ освободиться от чужого света. И как-то сразу поверила, что он сработает. Пусть сама идея и казалась совершенно невероятной, даже не смотря на то, что такой вариант развития событий я раньше и не исключала. Остается только собраться с духом и проверить верность своей теории.
Нырнув, я всплыла возле бортика и, оттолкнувшись, села на теплый камень. Промокнув волосы и, наскоро собрав с тела капли воды мягким полотенцем, пахнущим пряной травой, я быстро оделась, хотя с кожаными брюками и пришлось повозиться. А потом вновь опустилась на бортик бассейна. Как бы ни хотелось мне в этом признаваться даже самой себе, но я боялась. И уж тем более не хотела показывать свой страх Эмилю. Может быть и малодушно откладывать на потом то, что вызывает страх, но я решила вначале осуществить другую идею, пришедшую ко мне, пока я плавала. Я почти не сомневалась, что все получится. И буду надеяться, что это не только принесет пользу, но и приободрит перед решением моей проблемы.
Контакт с водой не требовался, но я подвернула брюки и опустила ноги в воду. Закрыв глаза и вскинув голову, я призвала стихию воды и перестала воспринимать себя как личность, в этот раз я была целым миром. И это действительно было благословением. Наш мир был намного более значительным, чем все люди, населяющие его. За него нужно не только сражаться, за него можно пожертвовать всем.
Распахнув глаза, я увидела, как запущенный мной процесс завершается, и рассмеялась, хотя на меня и налетел порыв ветра. Стихии Бога явно мне не благоволят после сотворенного барьера. Скорее всего, я только усугубила свое положение, но меня заботил лишь один вопрос. Откуда ветер сейчас-то берется?
Сообщив ошеломленному Эмилю, что иду в храм, я поспешно отвернулась, скрыв вызванную его реакцией на мой внешний вид улыбку. На мне были лишь брюки и блузка на выпуск, сапоги и плащ я несла в руках. Мои ступни как-то раз произвели неизгладимое впечатление на Роберта, видимо и Эмиль на это падок. Да и весь мой вид, должно быть, не мог оставить равнодушным. Джентльменам нравится, когда прекрасная дева, оказавшись в беде, тем самым дает шанс себя проявить.
Слегка замешкавшись, он все же меня догнал.
- У вас не получилось избавиться от яда.
- Пока не получилось, но я еще не все варианты испробовала. И, конечно же, ваше предложение даже не рассматриваю.
- Вы готовы разрушить Рубеж, но не можете пожертвовать жизнью одного человека?
- Разрушение Рубежа не нарушит гармонию этого мира. Этот мир будет процветать и без нас, а вот мы в мертвом мире протянем недолго. Эмиль, вы не думали о том, что преднамеренное убийство ради спасения своей жизни может сломать долгожданную спасительницу? И останется у нас лишь разрушительница.
Эмиль остановился, и я развернулась, продолжая идти задом наперед.
- Вы перенесете меня в мертвые земли, если мне не удастся вылечиться?
- Нет.
- Почему? Для этого вас и назначили моим наставником.
Он отрицательно качнул головой:
- Вы должны жить.
- Ценой всего живого на этом полуострове?
Эмиль не ответил, но продолжил путь.
- Не хотите рассказать мне о пророчестве?
Улыбнувшись, он покачал головой.
- Какой-то наставник из вас получается невнятный. Или вам просто нравится оставлять в моей душе приторный осадок разочарования? Сбежали от меня в Алессандрии, не удовлетворяете мое любопытство…
- Аллесандрия служила перевалочным пунктом, я спешил. И поверьте, сейчас я об этом сожалею.
- Почему?
- Вы красивы, Мэри, и, естественно, вызываете интерес. Но тогда, на площади, ваше сердце было свободно, сейчас это не так. И я бы мог рискнуть за вас побороться, но не уверен, что меня удовлетворит результат. Разрушить то, что в вас есть сейчас я бы и мог попытаться, но построить тоже с вами уже не удастся. А если и обладать чьим-то сердцем, то только полностью и безоговорочно. Все остальное только трата времени. А я слишком себя люблю, чтобы довольствоваться малым. Но все это не отменяет моего желания.