От этих мыслей я задрожала.
Его ноздри раздулись.
- Сейчас же прекратите.
- Что прекратить? – растерянно спросила я. Я ведь ничего еще не сделала.
- О чем бы вы там не думали, прекратите это.
Он смеется надо мной?
- Почему? Ты же понятия не имеешь, о чем я сейчас думаю.
- Я догадываюсь. Вы меня хотите, и мне это не нравится. Да, я знаю, что мы были помолвлены. Я этого не помню, но я видел фотографии, и мне об этом рассказали. Но сейчас это для меня ничего не значит.
Он сказал: «были помолвлены». «Только не бери это близко к сердцу!»
- Неужели ты так в себе уверен? А если я смотрю на тебя, а думаю о другом мужчине? О том, кто меня не забыл. – Во мне заговорила гордость, и я ничего не могла с этим поделать.
- К чертям все это, Джон! Пусть она уберется отсюда! – прокричал Ром и ударил кулаком по двустороннему зеркалу, отчего стены комнаты задрожали.
Я стиснула зубы и процедила:
- Сядьте, агент Мастерс. Наш начальник, Джон, поручил мне поговорить с тобой, поэтому мы побеседуем, независимо оттого, нравится тебе это или нет. И чем раньше мы начнем, тем скорее мы разойдемся.
Но все это время, пока я находилась рядом с ним, я про себя повторяла: «Умоляю, вспомни меня».
К сожалению, Ром подчинился приказу: мгновенно переместился от меня к столу, сел и небрежным жестом пригласил последовать его примеру.
Симулируя невозмутимость, я бросила на стол блокнот и ручку. Потом, не сводя с него глаз, я расправила складку на джинсах и села напротив него.
- Мы будем говорить не о наших отношениях, а о том, что случилось той ночью на складе, где содержались пленники. Ты хоть что-нибудь вспомнил об этих событиях с тех пор, как очнулся? – спросила я, без проволочек переходя прямо к делу. Я очень надеялась, что найдется что-нибудь такое, что сможет повлиять на его память.
Но этот упрямец заявил:
- Я уже не раз отвечал на этот вопрос.
- Со мной ты еще ни разу не говорил на эту тему.
Он какое-то время бесстрастно смотрел на меня. Я заерзала на стуле, потом, осознав, что таким поведением выдаю свою нервозность, постаралась успокоиться и сидеть неподвижно. В этот момент Ром удивил меня, начав спокойно говорить:
- Я и мой напарник вломились в лабораторию и расправились с восемнадцатью охранниками: некоторым мы сделали укол успокоительного, кого-то вырубили, а остальных просто пристрелили. Потом мы освободили пленников.
Ром замолчал, не дождавшись продолжения, я выразительно посмотрела на него:
- И это все?
- Да.
Ну что ж, ничего нового я не услышала.
- Ну, тогда можете начать все сначала. Только на этот раз я хочу услышать подробный отчет по каждой минуте, проведенной в этой лаборатории.
Он недовольно нахмурился, но все-таки начал рассказывать о событиях той злосчастной ночи так подробно, как я просила. Я узнала, что они застали охранников врасплох, появившись из вентиляционной трубы, набросились на них, и о том, что он скопировал данные компьютерной системы центра на диски, которые исчезли так же бесследно, как и его воспоминания. Но я не узнала ничего полезного для себя.
Я решила попробовать другой подход:
- Ладно. А что ты помнишь о том, что происходило с тобой до этого задания?
- Я говорил с Джоном.
- А до того? Подумай.
Я специально задала этот вопрос - ведь он был со мной.
Ром поставил локти на стол и слегка наклонился вперед. Его глаза зажглись так хорошо мне знакомым безнравственным огоньком. Он намеривался спровоцировать мой гнев. Прежде я бы только порадовалась, увидев такое выражение его глаз, потому что потом у нас был бы многочасовой любовный марафон. А сейчас…
- Я поцеловал на прощанье свою дочь, а жену оставил спящей и удовлетворенной в постели. Полностью удовлетворенной.
Неожиданно у меня в руке появилась горсть горящей земли - вот что случается, если я испытываю ярость и ревность одновременно. Сначала мне хотелось спрятать руку под столом, чтобы он ничего не заметил, но потом я передумала. Пусть уж лучше сразу узнает, что может случиться, если меня расстроить.
- Вы не женаты, а в разводе, - сухо напомнила я.
- Я знаю, - проворчал он. - Значит, я удовлетворил свою бывшую жену. И это только лишь вопрос времени, когда она согласится снова выйти за меня замуж.
Он не сводил глаз с пылающего грязевого шара и, когда я уже была готова разрыдаться от его заявления, добавил:
- Впечатляюще!
- Благодарю, – ответила я.
Мне очень хотелось напомнить ему обо всем (в основном, безнравственном), чем мы занимались, но, к сожалению, наш разговор записывался и прослушивался другими агентами. А моим коллегам не стоит знать о том, что я позволяла… Ну, ладно, ладно, о том, что я умоляла Рома сделать со мной. Впрочем, Лексис стоило бы это послушать.