Когда раздался телефонный звонок, они оба, забыв обо всем на свете, находились рядом с героями фильма.
Решив, что это звонит мать или кто-то из внуков, Дунья легко вскочила с места и с радостью подняла телефонную трубку. Но оттуда донесся знакомый хрипловатый голос.
– Знаешь что, Дунья!
– Что?– на лице женщины отразилось недовольство так некстати раздавшимся телефонным звонком. Зная характер Аннова, и опасаясь, что он может повести себя по-хозяйски, как, бывало, делал на работе и сказать что-то грубое, боясь, что эти слова может услышать находящийся рядом Хасар, женщина прошла в соседнюю комнату, волоча за собой длинный телефонный шнур.
Дунья долго не возвращалась, и Хасар забеспокоился: «Да что она там застряла, о чем можно так долго разговаривать, будто нельзя отложить этот разговор на завтра и обсудить все на работе?»
Убавив звук телевизора, он обернулся и сквозь оставленную в двери щель увидел, что жена с трубкой возле уха все еще расхаживает по комнате и продолжает говорить. До него донеслись обрывки разговора.
Дунья говорила возбужденно, но в то же время в ее голосе проскальзывали едва заметные нежные нотки, отчего Хасар сделал вывод, что она разговаривает с сыном. Она и раньше позволяла себе разговаривать с сыном именно так: то резко, то ласково.
Когда Дунья вернулась обратно со словами «Если я хоть в чем-то разбираюсь, у него с головой не все в порядке!», Хасар уже приготовился ко сну. В руках он держал книгу, которую читал каждый вечер перед сном.
– Кто это был?– спросил Хасар, сидя на постели и опираясь спиной на две подушки.
– Кто же еще может быть, мой начальник!
– А что ему надо в такой час?
– Пару месяцев назад он встретился с одним богатым бизнесменом из Лебапа. Размах работ у того поражает своими масштабами. Этот человек владеет крупным месторождением драгоценных камней в Кугитанге. Причем, он приобрел его в последние пять-шесть лет. Первую продукцию он удачно разместил в Узбекистане, России. Сумел получить хорошую прибыль и сильно разбогатеть. Теперь он из своего лебапского дома на рабочее место добирается на своем личном самолете.
– Кажется, я тоже слышал о чем-то таком… – стал припоминать и Хасар.
– Думаю, слышал. Его зовут Хемра Календаров. Недавно он женился на 17-летней девушке из Ашхабада, родственнице одних моих знакомых.
– А до того он не был женат? Сколько ему лет?
– Под пятьдесят. Посмотришь на него, так ему жена не очень-то и нужна была. Его больше интересует влиятельный дядя девушки, который работает в Кабинете Министров. Вроде бы этого чиновника, когда он осиротел, с детства воспитывали родители этой девушки, они же и выучили его, дали образование.
Этот человек и моему начальнику посоветовал приобрести в Кугитанге рудник и обещал ему поддержку.
– Урановый рудник? – Хасар ушам своим не верил. Он считал, что урановый рудник не может быть объектом приватизации, да и не всякому толстосуму он может быть по карману.
– Да кто же позволит продать его вам? Это же государственная собственность, тут большой политикой пахнет. – Выразив свое удивление, Хасар захлопнул книгу и внимательно посмотрел на Дунью.
– Но ведь продали же кому-то месторождение драгоценных камней, сейчас, если найти нужные подходы, все можно купить. Думаешь, руководители, продавшие Родину, все остальное не выставят на торги? Вижу я, мой дорогой муженек, мысленно ты все еще живешь в прежнем СССР.
Переодевшись в просторную ночную рубаху, Дунья легла рядом с мужем и стала, ласкаясь и нежась, жаться к нему. Хасар не сразу нашелся, что ответить на ее слова, превратившиеся в вопрос. Да ему и нечего было сказать, потому что все, о чем полушутя говорила Дунья, было реалиями текущего дня, правдой сегодняшней жизни.
Задумавшись, Хасар некоторое время вспоминал обстановку в стране, сложившуюся после распада СССР. Он думал о разграблении имущества бывшего СССР, с каждым днем набиравшем все большие обороты. С первых же дней жизни нового общества стало ясно, что никто и не собирается придерживаться каких-то правил при передаче госсобственности в частные руки. Все, что раньше считалось народным добром, теперь с легкостью переходило в руки наиболее шустрых и предприимчивых людей, мастерски использовавших в свою пользу сложившуюся ситуацию и подчинивших себе тогдашнюю политику, они с жадностью отрывали себе лакомые куски от большого пирога. В эти дни и туркменские нувориши, пытаясь походить на русских богачей, словно стая голодных волков набрасывались на добычу и рвали ее на части, как рвут на части павшего джейрана. Думая обо всем этом, Хасар понял, что его вопрос «Кто же вам позволит приватизировать урановый рудник?» в данном случае становится риторическим, да и просто лишним. После этого он уже не пытался о чем-то спрашивать Дунью, и не потому, что у него не было желания спорить с женой, не оттого, что все происходящее может либо не может быть выгодным народу или лично ему. Все, что творилось вокруг, так или иначе, имело связь с произошедшими в жизни людей неожиданными крутыми переменами.