Мэтт хотел быть рядом с Сьюзен, потому что она была нужна ему.
Какое же сильное это чувство – любовь! То, что он испытывал к Линдси, можно было назвать смесью страсти и пылкой влюбленности. Впрочем, что скрывать от самого себя: он и Сьюзен хотел обладать, причем до нее он так не хотел ни одной женщины. Но было в его отношении к ней и многое другое.
Мэтт бродил по своему ранчо, думая о том, как она нужна ему.
Думала ли Сьюзен о замужестве? Представляла ли его в качестве будущего мужа? Поверит ли она в то, что он круто изменил свое мнение о браке? Что он и не подумает контролировать ее и не будет препятствовать ее карьере?
После того что Сьюзен поведала ему о своем браке, он стал лучше понимать ее. Теперь ему и в голову не приходило отговаривать ее от работы. Ведь он видел, как она предана этой работе, видел ее смелость, ее самоотверженность.
А что, если она не вернется? Он поедет к ней. Мэтт не сомневался в том, что сумеет убедить Сьюзен дать ему хотя бы один шанс. Он хотел, чтобы у Сьюзен все хорошо сложилось в Гриффине.
Потому что он полюбил ее.
Сьюзен медленно спускалась по массивной лестнице. Дом ее бабушки стал ее домом, но она не могла думать о нем как о собственном. Теперь, после двух бурных недель в Гриффине, она твердо решила, что никогда не будет жить в этом доме.
Сьюзен Келли охватило небывалое чувство облегчения, когда она поняла, что приняла верное решение. Она продаст этот дом, а деньги потратит на оборудование для своей клиники в Гриффине.
Сьюзен была в восторге от своего плана, деньги бабушки пойдут на благо тем людям, которых та всю жизнь презирала. И в особенности это относилось к ее отцу, Фреду Слейтеру.
Следующие несколько дней были заполнены делами. И одиночеством. Сьюзен часто возвращалась мыслями к Мэтту.
В воскресенье Сьюзен подписала бумаги, касающиеся продажи дома. Ей придется приехать через шесть недель, чтобы покончить с формальностями. Все, она больше не будет жить в Далласе.
Ранним утром в понедельник она загрузила свой новый «форд» разными нужными вещами и пустилась в долгий путь. Конечная остановка – город Гриффин, штат Техас.
У нее было такое чувство, что она возвращается домой. Она ехала к Мэтту.
Глава 14
Сьюзен удалось попасть в Гриффин только утром во вторник. Накануне она решила остановиться в мотеле, расположенном в двух часах езды от Гриффина, чтобы не приезжать в город поздней ночью.
В конце концов, она же не сказала им, когда вернется.
Поскольку доктор Сьюзен Келли приехала на новой, незнакомой жителям города машине, то никто не догадался, что она вернулась. Она подъехала к клинике.
– Эй, док, с возвращением! – крикнул ей кто-то с другой стороны дороги.
Сьюзен помахала в ответ – она была счастлива, что вернулась. Удивительно, но теперь город казался ей совсем иным, далеко не таким, каким она в первый раз увидела его.
Отворив дверь клиники, Сьюзен увидела Дениз, медсестру.
– Вы вернулись!.. – изумленно вскричала девушка. И, не ожидая ответа Сьюзен, Дениз бросилась к соседней двери. Открыв ее, она завопила что было сил: – Она вернулась! Вернулась!
Из кабинета выскочила Кей. Обе ее помощницы были крайне удивлены.
– В чем дело? – спросила доктор Келли. – Я же сказала, что обязательно вернусь.
Кей бросилась к Сьюзен, чтобы обнять ее.
– Ах, доктор, вы сказали, что едете на пару дней. Все ждали вас в воскресенье вечером. А потом все решили, что вы… передумали.
Доктор Келли рассмеялась:
– Нет. Мне очень хотелось приехать пораньше, но у меня было так много дел. Сейчас есть какие-нибудь больные?
– Вообще-то нет, – ответила Кей, провожая Сьюзен в ее кабинет. – Правда, на осмотр должна прийти Дженни Слейтер, но я и сама могу измерить ей давление. Ведь вам наверняка надо заехать к Джорджи, чтобы распаковать вещи и привести себя в порядок с дороги. Новобрачные уже вернулись и просто сияют от счастья.
Разбирая на столе бумаги, требующие ее подписи, Сьюзен выслушивала от медсестры местные сплетни. Как ни странно, они, как и местные жители, стали интересны ей.
В это время в кабинет заглянула Дениз.
– Слейтеры приехали, – сообщила она.
– Так мне осмотреть Дженни? – еще раз предложила Кей.
– Нет, я сама сделаю это, – возразила Сьюзен. – Я должна внимательно наблюдать за ее состоянием. Сможете заполнить за меня эти бумаги?
Фред и Дженни уже сидели в приемной.
– Ох, Сьюзен! Ты вернулась! – вскричала Дженни.
Женщины обнялись.
– Конечно, я вернулась. – Сьюзен улыбалась. – Никак не могу понять, отчего это так всех удивляет. – Она едва сдержалась, чтобы не подмигнуть отцу через плечо его жены.
– Мы рады видеть вас, – тепло и приветливо произнес Фред.
– Спасибо, – не сводя с него глаз, произнесла Сьюзен. А потом, откашлявшись, она усадила Дженни в кресло. – И как же поживает моя пациентка? Ты отдыхаешь днем, как я велела?
– Каждый день. Фред настаивает на этом, – сообщила Дженни, лукаво улыбаясь мужу.
– Чудесно. Сейчас я измерю тебе давление. – Шел уже третий месяц беременности, и живот у Дженни начал увеличиваться.
Когда Сьюзен стала делать записи в карте Дженни, к ней подошел Фред.
– Как ее дела? – шепотом спросил он.
– С ней все хорошо. Все идет так, как должно быть, – заверила его дочь.
– Странно, – вдруг произнесла Дженни.
– Что, Дженни? Что-то случилось? – спросила Сьюзен, не понимая, чем вызвано удивление ее пациентки.
– Ты и Фред.
Сьюзен покосилась на отца и увидела, что его глаза наполнились беспокойством. Потом она повернулась к Дженни.
– Что такое?
– У вас одинаковые глаза и брови. – Склонив голову набок, Дженни внимательно рассматривала их. – И, если подумать, у тебя его нос, Сьюзен. Только твой чуть поменьше, и он более женственный.
– Может, наши предки вышли из одной пещеры? – пошутила Сьюзен.
– Она похожа на меня, потому что она – моя дочь, – быстро произнес Фред и посмотрел сначала на Дженни, потом на Сьюзен.
Отбросив карту, доктор Келли бросилась к Дженни Слейтер.
– Дыши глубже, Дженни, не волнуйся, – попросила она.
– Для меня это не новость, Сьюзен, – спокойно произнесла Дженни. – Я заподозрила это с самого начала.
– Что-о?! – изумился Фред. – О чем ты говоришь?!
Дженни улыбнулась.
– Доктор Келли во многом похожа на тебя. Потом я вспомнила… Ты как-то говорил мне, что твою дочь тоже зовут Сьюзен. Она подходящего возраста. Я только никак не могла понять, почему вы скрываете это. Однако мне пришло в голову, что, возможно, ты не знаешь правды, Фред.
Слейтер уставился на жену. Сьюзен взяла Дженни за руку.
– Сначала он действительно не знал этого, Дженни. А когда я рассказала ему, он не захотел, чтобы ты узнала об этом. Потому что он не хотел огорчать тебя.
– Но почему? – Дженни обращалась к Сьюзен, но смотрела при этом на мужа.
– Ты переживала из-за того, что не сможешь иметь детей. Вот я и не захотел, огорчать тебя.
Глаза Дженни наполнились слезами. Она протянула руки к своему мужу. Сьюзен хотела было отойти в сторону, чтобы не мешать им, но Дженни остановила ее:
– Ты даже не представляешь, как много Фред рассказывал о тебе, тревожился о тебе. А в ящике стола он даже хранит твою фотографию.
– Я и не подозревал, что ты знаешь о фотографии, – проворчал Фред, внимательно глядя в глаза жене.
– Я знала, – прошептала она, взяв лицо мужа в ладони.
– Видишь ли, Дженни, мне захотелось встретиться с отцом и объяснить ему, почему я не отвечала на его письма. Но я считала, что это касается только нас с ним, и не хотела во всеуслышание объявлять о нашем родстве. А теперь… Я хочу, чтобы вы были счастливы.
– А я бы хотела кричать об этом на весь мир, – сказала Дженни. – Моему ребенку повезет. Еще бы! У него будет такая потрясающая сестра! Признаться, если ты останешься в Гриффине, то я постараюсь подольше посидеть дома с малышом. Кстати, не из-за него ли ты отказывалась остаться? – с подозрением спросила Дженни, и в первый раз в ее голосе зазвучала тревога.