— Я не нуждаюсь…
— Нет, нуждаешься. В глубине души ты хочешь, чтобы брат остался жив. — Она стояла рядом, не прикасаясь к нему, но он чувствовал исходящий от нее жар.
Он с силой сжал кулаки, но затем медленно разжал их.
— Неважно, чего я хочу. Картера уже не вернешь.
Теперь он в это верил; как бы мучительно ни было это, но Дейтон вынужден был это признать. Последние несколько недель его разговоры с лечащим врачом Картера сводились к скупым описаниям последствий прекращения функционирования очередной системы организма брата. Что еще в этой ситуации можно было сделать?
Ему хотелось подойти к ней, окунуться в ее тепло, забыть все свои горести. Вместо этого Дейтон продолжал говорить, отгораживаясь словами от нее, словно боясь, что, истощись их поток, и он не сможет сдержать себя, даст волю своим чувствам.
— Я был непростительно эгоистичен, — сказал он. — Я не мог смириться с тем, что произошло с Картером по одной причине — я боялся. Я думал не о нем, а о себе. Я не хотел потерять его, как потерял всех в своей жизни. Но теперь он потерян и для себя, потому что находится в том состоянии, выйти из которого нет надежды.
Он смотрел в ее серые глаза, желая больше, чем когда-либо, утонуть в их глубине. Но и этого не мог себе позволить.
— А как я поступил с тобой, Адриенна? То, что я сделал…
— Было моим пробуждением, — решительно сказала она, взяв его за руки и крепко сжав.
И тут он не сдержался. Лед, сковывавший его сердце, который он так долго оберегал от ее тепла, растаял. Только что произнесенные слова с целью оттолкнуть ее превратились в пепел, в ничто от жара, исходившего от ее рук и наполнившего его тело.
Он схватил ее в объятия, не думая ни о чем, кроме прижавшегося к нему тела. Погрузив пальцы в ее густые шелковистые волосы и вдохнув ее запах, Дейтон потерял всякий контроль над собой. Он с неистовством поцеловал ее, чувствуя, как раскрылись ее губы, отвечая на его страстный порыв. Он упивался ее нежностью, теплотой, близостью ее тела.
— О, Дейтон, — прошептала она, не отрывая губ. — Я знала, что ты хочешь меня.
Он готов был тысячу раз умереть, только бы не отпускать ее от себя. Он не просто хотел ее, она была ему необходима. При этой мысли холодная беспощадная реальность вдруг напомнила о себе.
Дейтон оторвался от ее губ, но продолжал держать ее в объятиях, словно хотел навеки запечатлеть в памяти ощущение прильнувшей к нему желанной женщины.
— Дейтон, я люблю тебя…
Эти чуть слышные слова, произнесенные на одном дыхании, пронзили его душу до такой глубины, которую он еще никому не давал затрагивать. Однажды он слышал от нее эти слова, но убедил себя, что это было минутным порывом.
Он не хотел, чтобы она любила его.
То, что притягивало его к ней, было намного сильнее, чем козни ее необычных прикосновений. Было в ней что-то, сулившее утешение и поддержку, обещавшее, что эта женщина будет любить страстно и преданно, несмотря ни на что.
Но он был не вправе принять ее любовь, потому что ничего не мог дать взамен — его сердце умерло для любви, убитое слишком многими потерями, которые никогда не забывались.
— Адриенна, — прошептал он, касаясь губами ее волос, и, собрав всю свою волю, разжал свои объятия и опустил руки.
Она отступила на шаг и бросила на него взгляд, от которого боль пронзила сердце.
— Не надо прогонять меня, — сказала она. — Я пришла закончить то, что начала.
— Что же? — спросил Дейтон, подозрительно глядя на ее дышавшее решительностью лицо.
— Почему бы тебе не посмотреть в средний поддон? — спросила Адриенна спокойно, указывая на ящик с шариками.
Он посмотрел на ящик, потом на нее.
— Ну же, давай, — подзадорила она. — Надеюсь, это изменит твое мнение о проекте. Хотя, если подумать, то ты, возможно, прав.
— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Дейтон, выдвигая поддон.
— Думаю, что твои исследования действительно завершены.
Он посмотрел на пустой поддон.
— Здесь нет шариков, — сказал он обескураженно.
Адриенна торжествующе посмотрела на него.
— Кажется, этого ты добивался от меня, не так ли? — спросила она. — Разве шарики не должны были попасть в боковые поддоны?
Дейтон выдвинул боковые поддоны. Они были наполнены шариками.
— Так ты сделала это?
— Да, еще когда стояла у двери.
— Повтори, — коротко бросил он.
Все годы его научной работы пошли насмарку из-за вечного стремления подвергать все сомнению. Дейтон быстро пересыпал шарики в верхний лоток.
Адриенна нажала рычажок, и он увидел, как шарики в падении разделились на два потока, устремившиеся в боковые отверстия.
— Последние недели я не теряла времени зря, — сказала она спокойно. — Хочешь я выполню остальные тесты?
— Сначала объясни, — потребовал он.
— Мне это кажется простым и понятным, Дейтон, но постараюсь сформулировать покороче, чтобы было понятнее твоему аналитическому уму — я уплотнила процесс.
Поправив свитер, чтобы прикрыть обнаженное плечо, Адриенна повернулась и, прислонившись к столу, скрестила руки на груди.
— Теперь, когда я все объяснила, думаю, настала твоя очередь сделать то же самое.
— Что я должен тебе объяснить?
— Одну странную вещь. Ты говоришь, что не хочешь меня, но каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе, то чувствую твое желание.
Момент был опасный, они подошли к краю пропасти, и это не сулило ничего хорошего. Ее глаза горели, и он… Он хотел прижать ее к себе и умолять забыть все, что он наговорил ей.
— Адриенна, — сказал он холодно. — Я не предполагал, что случится той ночью.
— Ах, та ночь. — Она глубоко вздохнула. — Пеликан-Коув — прекрасное место для размышлений. Ты знал это, Дейтон?
— Адриенна, пожалуйста, послушай…
— Я дала тебе шанс говорить, а теперь слушай ты. — Она встала перед ним, уперев руки в бока. — Оставим в покое ту ночь, хорошо?
Но он-то не мог ее забыть и никогда не забудет.
— Думаю, так будет лучше, — сказал он.
Она посмотрела на него оценивающим взглядом;
— Дейтон Уэстфилд, считаешь ли ты себя смелым человеком?
Он едва не рассмеялся. Нет, он не был храбрецом, особенно во взаимоотношениях с Адриенной. Он дал ей уйти из его жизни, вместо того, чтобы смело ответить на те чувства, что она разбудила в нем.
— Да, ты смелый и сам знаешь об этом. Я это поняла, узнав о той ночи, когда произошла авария, — сказала она и с грустью посмотрела на него. — Грузовик выскочил на встречную полосу и двигался прямо на вас. Другого выхода у тебя не было, как свернуть с моста, чтобы избежать лобового удара. А затем, когда ты понял, что Картер не сумел выбраться из машины под водой, ты, не переставая, нырял в холодную воду, пытаясь найти его. Несмотря на то, что ты сам был ранен, тебе удалось вытащить его из воды. Ты рисковал своей жизнью ради его спасения.
Пораженный, Дейтон уставился на нее.
— Ты не можешь знать этого в точности.
— Благодаря моим рисункам я знаю многое, вернее, вижу многое, — сказала Адриенна, прислоняясь к столу. — Твои теории о творческих способностях и вероятностных волнах подтвердились, Дейтон. Моя живопись — катализатор. Она позволила мне понять и испытать мои способности. Я уверена в этом. — Она задумчиво посмотрела на его лицо. — Как ты не понимаешь, Дейтон? Твои исследования имеют большой смысл.
Он покачал головой.
— С этим покончено.
Она поджала губы, услыхав горечь в его голосе.
— О нет, Дейтон, все только начинается. — Она смотрела на него с такой уверенностью, о которой он раньше и не догадывался. — Теперь я могу контролировать свои способности, — сказала Адриенна, положив руку на ящик с шариками. — Ты понимаешь, что это значит?
Их взгляды встретились. Да, он знал, что это могло значить.
— Забудь об этом, Адриенна, — с тоской произнес он.
Она нахмурилась.
— И не пытайся, — сказал он. — Я был в прошлый раз рядом с тобой и все помню.