Ей это понравится. Шопинг, затем обзорный полет над Лондоном по пути в деревню. По крайней мере, в доме своих предков он мог обеспечить некоторый контроль над ситуацией и уединение. Черт знает, когда он стал таким внимательным! Это было незнакомое ощущение.
Сара провела руками по изысканно скроенным, но ужасным черным брюкам. Он хотел сжечь все черные предметы ее гардероба. Одеть ее в цвета драгоценных камней, чтобы она больше не могла притворяться, что скорбит.
Сара покачала головой. Непослушный локон упал ей на лицо. Она заправила его за ухо.
— У меня нет денег на шопинг.
— Зато у меня есть, — пожал плечами Лэнс. — Моя невеста никогда не будет платить за свои вещи. Это одно из преимуществ быть со мной, даже в фиктивной помолвке.
Ни одна из его женщин — даже не в статусе невесты — не жаловалась на его щедрость. На самом деле все они были в восторге. Ему нравилось делать людей счастливыми, особенно женщин. Но Сара впилась в него таким взглядом, который сразил бы даже королевскую особу.
— Мне нужно продать парюру, и мне нужна работа.
— Если вы действительно хотите избавиться от драгоценностей, о них сегодня же позаботятся. Что касается работы, у вас нет подходящей визы, и это создает проблему. Но вам не нужно сразу работать.
— Значит, вы ожидаете, что ваша невеста будет сидеть дома и заботиться о поместье?
Как ни странно, эта идея вдруг обрела безграничную привлекательность. Красивая, улыбающаяся женщина встречает его дома, а маленькие белокурые херувимы бегут за ней, когда она открывает дверь, чтобы поприветствовать его, когда он…
Странное тепло вспыхнуло в груди Лэнса при этой мысли. Но он отогнал от себя эти фантазии.
— Конечно нет.
Проклятое шампанское затуманило его разум. Пора переходить на воду.
— Тогда мне нужно чем-то заниматься.
Он подозревал, что из-за отсутствия у нее опыта и диплома в области изящных искусств не так много мест, где ее могли бы взять, кроме…
— Вы можете работать со мной.
— Я не могу принять от вас ни одежду, ни деньги!
— Вы не можете продолжать носить то, что на вас сейчас, потому что это все, что у вас есть.
В сознании Лэнса всплыл ее образ прошлой ночью в одной из его рубашек. Она выглядела невероятно соблазнительно: стертая с лица косметика, чуть растрепанные волосы, как будто они только что… Он снова попытался отключить свое воображение. Когда оно стало таким буйным?
— А если не деньги, разве Фердинанд не дарил вам подарки?
— Нет. Единственное, что он мне подарил, было обручальное кольцо.
При всем богатстве короны ее жених должен был усыпать ее драгоценностями, покрыв сверкающими безделушками ее безупречную обнаженную плоть…
— Вы не будете просто так брать мои деньги. Вы будете их зарабатывать, в некотором роде. Пока я не могу официально нанять вас, но мы можем договориться. Я всегда ищу сокровища. Вы могли бы помогать мне в этом.
Сара выпрямилась, и на ее лице появилась сияющая улыбка.
— Раньше я занималась этим на рынках Моренбурга.
По его мнению, антиквариат был единственной ценной вещью в Лавритании.
— Вы находили какие-то сокровища?
Сара склонила голову набок, ее глаза сузились, уголки рта приподнялись, и она выглядела довольно хитро.
— Это… секрет.
Лэнс видел, что она делала. Трепет от этого был подобен языкам пламени, вспыхнувшего у него в животе.
— Как насчет того, чтобы заключить сделку? — спросил он, возвращая разговор в нужное русло.
— Э-э-э… ладно?
Он пытался не обращать внимания на ее заикание.
— Вы скажете мне, а я скажу вам.
Она рассмеялась, и Лэнсу показалось, что весь мир вокруг него озарился.
— Совсем немного, правда. Миниатюрный чайник в идеальном состоянии, я думаю, что это старинный мейсенский фарфор. Мой наставник по истории искусства относил его на оценку. Он считает, что это довольно редкая находка.
— Отлично, — похвалил Лэнс. — В высшей степени коллекционный предмет.
Она пожала плечами:
— Невероятно красивый, и мне повезло.
Затем она наклонилась вперед, сцепив руки перед собой.
— Теперь ваша очередь.
— Не забывайте, еще предстоит экспертиза подлинности.
Лэнс откинулся на спинку сиденья, вспоминая тот миг двенадцать месяцев назад, когда он развернул грязную клеенку и обнаружил шедевр. Его сердце снова забилось сильнее.