Выбрать главу

Он не позволил ей выиграть эту маленькую битву. Лэнс перекатился на нее, подмяв под себя простыню и покрывало. Его твердый член упирался Саре в лоно.

— Ты сказала, что не совсем девственница. Что это значит? Как правило, ею нельзя быть наполовину.

Его голос был добрым, но слова… Они вернули это жуткое, унизительное воспоминание. Жгучая боль. Разочарование. Сара закрыла глаза, но это не помешало ей вспомнить ту ужасную ночь.

— Сара, что бы с тобой ни случилось, это было нехорошо, и мне нужно знать, потому что сегодня ночью ты главная.

Его большие пальцы коснулись ее висков, поглаживая и успокаивая. Она должна была преодолеть это чувство, которое вселил в нее Фердинанд той ночью, поэтому Сара глубоко вздохнула и просто начала.

— Он сказал, что, если мы попробуем, наша брачная ночь будет проще.

Она не смотрела Лэнсу в глаза, а через его плечо на потолок и богато украшенные карнизы. Он запустил пальцы в ее волосы, нежно поглаживая кожу головы.

— Это звучало разумно. Так мы и сделали. Это… было очень больно.

Пальцы в ее волосах сжались на мгновение.

— Скажи мне, что он остановился, — прошипел Лэнс сквозь стиснутые зубы.

Это был единственный акт доброты со стороны ее бывшего жениха в тот вечер. Он сразу остановился. Но даже не пытался утешить ее, просто предположил, что все могло быть лучше, если бы она заранее выпила пару бокалов, а затем ушел. Наверное, к своей любовнице. В последующие дни Сара мучила себя мыслью, что ее неудача в постели отпугнула его.

— Да. Он не… закончил. Он ушел.

Лэнс прижался лбом к ее лбу.

— Спасибо, что сказала мне. Я знаю, это было тяжело. — Его голос звучал мягко, успокаивающе. — Но я хочу, чтобы в этой постели ты получала только удовольствие, а для этого нужно, чтобы ты могла сказать мне, чего ты хочешь или не хочешь.

— Что, если я не совсем уверена, чего хочу?

Уголки губ Лэнса изогнулись в злой улыбке. Он сделал толчок бедрами, и от ощущения его возбужденного члена у Сары сладко заныло между бедрами.

— Поверь мне, я знаю, как вызвать у тебя фейерверк ощущений менее чем за десять минут.

У Сары перехватило дыхание и закружилась голова. Казалось, что в комнате не хватало воздуха. Он коснулся зубами раковины ее уха, щекоча дыханием шею. Сара просунула руки под пояс его боксеров, схватилась за напряженные мышцы ягодиц, впившись ногтями в его плоть и пытаясь притянуть Лэнса ближе.

— Слишком много одежды, — выдохнула она и почувствовала его улыбку на своих губах.

— Не жадничай. Мы никуда не торопимся.

Он отстранился, а затем накрыл ртом ткань ее топа и пососал ее сосок, провел зубами по тугому бугорку, пососал еще немного. Сара всхлипнула, ей казалось, что сквозь нее прошел электрический разряд. Лэнс переключился на другой ее сосок, который был не таким чувствительным.

— Ты предпочитаешь левую сторону. Я это запомню.

Он высоко поднял ее топ, снова обхватил ее левый сосок губами, посасывая и дразня зубами. Скользнул рукой под пояс ее пижамных шорт, но не туда, куда ей хотелось больше всего. Он не заходил слишком далеко, сводя ее с ума, пока она извивалась под ним, пытаясь приблизиться, потереться о него своим изнывающим телом. Затем он остановился. Сара издала стон разочарования, и он усмехнулся.

— Я вознаграждаю хороших девочек, которые делают то, о чем я прошу.

Ее бросило в жар. Если бы самовозгорание было возможно, эта кровать стала бы ее погребальным костром.

— Лежи спокойно.

Она немедленно повиновалась. Лэнс склонился над ней, целуя ее грудь, живот, устраиваясь у нее между бедер. Он взялся за пояс ее шорт, и Сара почувствовала его дыхание, когда он стянул их с нее.

— Раздвинь ноги шире, — пробормотал он, скользя дразнящим языком по внутренней стороне ее бедер. Ее ноги расслабились. — Вот так. Идеально.

Лэнс устроился у нее между ног, разводя их, пока Сара не растянулась, как подношение на алтаре его кровати.

— Не могу дождаться, когда попробую тебя на вкус. Это все, о чем я мечтал.

Он мечтал об этом?

— Пожалуйста… — простонала Сара, жгучая боль, бушующая у нее между ног, сводила ее с ума.

Лэнс не двигался, просто смотрел на нее, водя большими пальцами по сверхчувствительной плоти. Ее бедра дрожали в предвкушении.