— Такая сладкая и влажная.
Сара почувствовала его язык и выгнула спину, перед глазами вспыхнули яркие огни. У нее не было времени думать о том, что он делает, или о том, что она должна быть смущена. Рот Лэнса работал в медленном ритме — лизал, посасывал, делал круговые движения. Сара закрыла глаза от удовольствия.
Лэнс сосредоточился на ее клиторе. Для Сары все потеряло значение, кроме вспышки восхитительной агонии между бедрами, когда его язык концентрировался в одной точке, где сейчас сосредоточился ее мир. Она запустила руку Лэнсу в волосы, крепко сжимая и удерживая его на месте. Чем сильнее она напрягалась, тем медленнее он двигался. Она стонала и умоляла освободить ее от агонии. Лэнс не смягчился, чувственная пытка казалась бесконечной. Каждый раз, когда она приближалась к оргазму, Лэнс отступал, и Сара ненавидела и обожала его в равной мере, дрожа в исступлении.
Затем она почувствовала, как его палец проник в нее. Выскользнул и снова вошел внутрь, работая в неумолимом ритме, пока к нему не присоединился другой палец. Она раскачивала бедрами в такт его ласкам, вращениям его языка, движениям его пальцев. Затем он согнул их и коснулся какого-то места глубоко внутри. Ее бедра приподнялись над кроватью, а губы Лэнса впились в ее клитор.
Сара вскрикнула, когда обжигающий оргазм пронзил ее тело и нестерпимые спазмы волна за волной сводили ее с ума.
Лэнс нежно опустил ее, целуя внутреннюю часть бедер и поглаживая ее, пока она всхлипывала от наслаждения.
Терять рассудок еще никогда не было так приятно.
Лэнс воспользовался этим восхитительным моментом, чтобы насладиться красотой Сары Конрад, которая задыхалась и всхлипывала от удовольствия. Полуобнаженная и разгоряченная, она раскинулась на его простынях, как воплощенное искушение. Он двигался вверх по ее телу, поглаживая, успокаивая, предвкушая следующие мгновения, когда он, наконец, окажется внутри ее, такой горячей и совершенной.
Она застонала от его прикосновения, и он позволил ей отдышаться, насладиться ощущением своего первого оргазма от рук другого. Затем он поцеловал ее сочные вишневые губы, и она почти поглотила его, выгнув свое тело в его ладонях. Лэнс сорвал с себя боксеры и аккуратно стянул топ с обмякшего тела Сары — и теперь она лежала перед ним, раскрасневшаяся и такая великолепная.
Его руки дрожали, когда он доставал презерватив. Когда в последний раз он был таким, почти обезумевшим от желания? Все, чего он хотел, — это оказаться внутри ее теплого лона и забыться, унестись в иную реальность.
Лэнс припал ртом к ее левому соску и принялся работать языком, пока она не начала извиваться и умолять его. Он был так чертовски возбужден и боялся, что не выдержит — он хотел снова довести Сару до оргазма, прежде чем войти в нее, и сдержать свое обещание, что эта постель предназначена для удовольствия. Он скользнул рукой между ее ног, углубляясь внутрь, пока она раскачивалась в его ладони, такая влажная и горячая от возбуждения, что он почти потерял сознание. Затем он расположился сверху и осторожно вошел в нее. Замер, когда она ахнула. Помедлил, находясь глубоко внутри, пока она не привыкла к нему, и поцеловал ее медленно и страстно.
— Я покажу, как умею владеть тобой.
Он начал двигаться. Сначала медленно, слегка покачиваясь, пока ее ноги не обвились вокруг его талии, а пятки не уперлись ему в спину. Он взял ее твердыми толчками, уткнулся головой ей в шею и вдохнул пьянящий аромат цветов и горячей, возбужденной женщины. Все сильнее и сильнее, наслаждаясь легким скольжением их тел и тем, как ее ногти вонзаются ему в спину.
Вспышки в глазах говорили Лэнсу, что он был близок. И Сара тоже, судя по тому, как она сжалась вокруг него. Он стиснул зубы, задыхаясь от надвигающегося экстаза, желая, чтобы она кончила первой.
Лэнс приподнялся на руках и, сохраняя ритм толчков, посмотрел на нее сверху — голова запрокинута, тяжелые веки, отсутствующий взгляд, унесенный в какое-то другое место, куда он тоже вскоре последует. Лэнс опустил глаза туда, где они соединялись, и эротизм этого зрелища почти взорвал его.
Но сначала она.
— Ангел. Посмотри на нас… посмотри, что я с тобой делаю.
Слова были приказом, и ему нравилось, как она повиновалась, выходя из задумчивости, поднимая голову с подушек, чтобы посмотреть своими остекленевшими, почти не сфокусированными глазами.
Он изменил угол. Наклон и поворот — и это решило все. Сара выгнулась, откинулась назад, крича и бьясь в конвульсиях экстаза. От этого ощущения пульсирования Лэнса словно разорвало надвое. Его разум опустел от невероятного наслаждения, ее имя сорвалось с его губ, как благодарственная молитва.