— Мне не нужны ни твои деньги, ни твоя помощь.
Лэнс вздрогнул, прежде чем вернуться к своей спокойной деловой манере.
— Ты это заслужила.
Деньги. Не любовь.
Сара не могла позволить, чтобы Лэнс увидел, насколько ей больно. Как сильно его слова ранили ее душу. Она посмотрела на свой палец, на кольцо с опалом. Красивое и сложное. Оно обжигало, словно насмехаясь над ней. Она хотела сорвать его. Но вместо этого осторожно сняла его с пальца и протянула Лэнсу:
— Я возвращаю тебе кольцо.
Лэнс сцепил руки за спиной и уставился на изысканный предмет так, будто тот вообще ничего не значил.
— Оставь его себе. Если бы я действительно решил обручиться, то подарил бы своей невесте «Аметист Астилл».
Теперь Сара чувствовала себя дурой, стоя с кольцом в руке, словно умоляя его взять его. Она сжала драгоценный камень в ладони, хотя ей очень хотелось швырнуть им в Лэнса.
— Мне оно не нужно. Я ничего от тебя не хочу. Я сама могу проложить себе дорогу в жизни.
— В этом я не сомневаюсь.
На мгновение Сара закрыла глаза, сдерживая слезы.
— Я уеду сегодня днем. — Она была воспитана как королева и умела контролировать свои эмоции. — Я явно задержалась здесь, пора оставить тебя наедине с твоей жизнью.
— Нет никаких…
Сара подняла руку. Она собрала в себе все холодное пренебрежение, которое Лэнс проявил к ней.
— Давай не будем больше разочаровываться, ладно? Как тебе новое прозвище Лэнс — Разочаровывающий Герцог? Вполне привлекательное.
Сара повернулась, выпрямила спину и пошла прочь от мужчины, которого любила, старинные бриллианты обручального кольца врезались ей в ладонь.
Глава 11
Сара бродила по мощеным улочкам Моренбурга после окончания ранней смены во дворце. По пути к своей квартире она завернула на антикварный рынок. К сожалению, в этот унылый осенний день никто не проявлял особого интереса — ни торговцы, ни покупатели. Боль пронзила ее, напомнив о вещах, которые она пыталась забыть.
Ветер усилился, и она плотнее закуталась в пальто, чтобы не замерзнуть. Люди вокруг нее суетились, смеялись, занимались своими делами. А ей казалось, что ее жизнь навсегда остановилась, хотя на самом деле она пыталась двигаться вперед, вернувшись домой с хорошим банковским счетом, в страну, которая больше не казалась ей родной.
Теперь все напоминало ей о мужчине, которого она не могла иметь. И который — как она поняла, после нескольких дней рыданий и самобичевания — недостаточно любил себя, чтобы любить ее так, как она того заслуживала. Сара не сразу приняла это. Но, по прошествии времени, другие воспоминания вытеснили тот ужасный эпизод последнего дня.
Как он ее защитил. Как беспокоился за свою сестру. Домашний персонал любил его. Жители деревни говорили о его неизменной заботе и доброте. Если бы Сара могла забыть его жестокие слова, которые — она теперь не сомневалась в этом — должны были заставить ее уйти, то все его поступки характеризовали Лэнса как хорошего человека. Истина, которую другие считали очевидной и которую Лэнс не мог увидеть сам и принять. Что он не был тем Подлым Герцогом, каким притворялся.
Пережив влюбленность, Сара уже не мыслила своей жизни без нее. Но даже спустя месяцы после того, как она покинула Астилл-Холл, ей все еще было трудно представить свой мир без Лэнса. К сожалению, некоторые вещи были просто недоступны, как бы ей ни хотелось…
Она вздохнула. Бессмысленно думать об этом. Сара пробралась сквозь толпу мимо вульгарного туристического магазина, торгующего сувенирами с королевской символикой. Она колебалась. Маленькие лавританские флаги висели в окнах, изображения уже новых, но быстро полюбившихся короля и королевы украшали случайные предметы на витрине — кружки, подставки для яиц, банки из-под сладостей. А ведь там мог быть и ее портрет, но Сара не чувствовала никакого сожаления.
За ее плечом возникла тень. Несмотря на то, что Сара пыталась раствориться в безвестности, люди все еще считали ее второстепенной знаменитостью. Она глубоко вздохнула, изобразив на лице улыбку. Приготовилась к вопросам заботливой, но иногда навязчивой публики. Подняла голову и увидела высокое, широкое отражение в стекле витрины, от которого у нее перехватило дыхание.
— Фердинанд действительно был дураком, и не единственным.
Этот голос. Ее колени подогнулись, сердце на мгновение замерло, а затем заколотилось. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Его появление здесь не должно было вызывать удивления. До нее дошли слухи, что он вернулся в страну и работает с королевской семьей, продавая с аукциона ненужные вещи из дворца, поскольку финансы страны были в ужасающем состоянии и Эннализ с Рэйфом пытались восстановить экономику.