Это не должно было будоражить ее.
Но будоражило.
Лэнс мог научить ее всему, что касается бунта. Он мог научить ее быть очень плохой девочкой.
Ну что она уставилась на него, как влюбленный щенок? Он ведь ни разу не взглянул на нее. Ничего удивительного. Даже ее собственный жених не проявлял к ней интереса. Лэнс Астилл? Она была совсем не похожа на красавиц, которые обычно сопровождали его: высокие, стройные, с длинными ногами и идеально уложенными блестящими волосами.
Тебе никогда не завладеть его сердцем.
Сара оторвала от него взгляд. Они сидели с представителями знатных семей, которых знали ее родители, и за их столом она была единственной женщиной моложе пятидесяти. Некоторые с интересом наблюдали за ней. Конечно, они думали, что Сара смотрела на главный стол, оплакивая свою потерю.
— Посмотрите, она в черном, — сказала ее мать, взглянув на главный стол. Некоторые поддакнули ей. — О чем она только думала?
Отсутствие уважения к их новой королеве шокировало Сару. Она проигнорировала слова матери. Очевидно, ее родители все еще переживали, что их дочь не сидела сейчас за столом молодоженов. По мнению Сары, платье, пусть и не белое, было шедевром королевского свадебного наряда.
— Ее величество была вынуждена выйти замуж, пребывая в трауре. Я считаю, это прекрасный цвет и знак уважения. Ты сама одета в черное.
И она тоже. Что казалось уместным. Даже правильным.
— Это другое. Сегодня день ее свадьбы. Она должна праздновать.
— Только что похоронив семью?
Мать перекрестилась, потом фыркнула:
— Она королева. И должна соблюдать церемониал. А я думала, ты будешь хотя бы подружкой невесты. Явное пренебрежение. Ты бы так не поступила.
Сара была рада, что она не подружка невесты. Тогда ей пришлось бы сидеть рядом с Лэнсом, танцевать с ним. Мысль о его руках, обнимающих ее и прижимающих к своему телу… Она поднесла руку к груди, и ее сердце затрепетало под ладонью. Затем сделала глоток воды, чтобы охладить пламя, вспыхнувшее внутри ее от одной только мысли.
— Я же говорила тебе, что все было не так.
Эннализ тоже считала, что Сара расстроена. И не хотела, чтобы ее горе выставлялось напоказ перед всем миром. Это было не пренебрежением, а проявлением доброты и дружбы.
Заиграла музыка. Королева встала, и остальные в зале тоже. Затем Эннализ и ее муж вышли на танцпол, и начался вальс. Сара обожала вальс, один из многих танцев, которым она научилась на уроках королевского этикета.
— Не волнуйся, — прошептала ее мать, проницательно глядя на какого-то непривлекательного мужчину за другим столиком, когда они все снова сели. — Твое время придет. Раньше, чем ты думаешь.
Саре не понравился коварный тон. Ее сердце неприятно забилось, но она перевела свое внимание на новых короля и королеву, вальсирующих на танцполе. Она благодарила Вселенную за то, что сейчас не на месте Эннализ, и мечтала оказаться в объятиях другого мужчины.
Нечего надеяться на невозможное. Она отвела взгляд от сцены и моргнула, сдерживая слезы, когда на нее упала тень.
— Леди Сара.
Весь стол повернулся к Лэнсу. Он был великолепен. Верх аристократического совершенства. Парадный костюм с трудом сдерживал его пульсирующую физическую энергию. Он окинул взглядом стол, стиснув челюсти, сузив глаза в презрительном взгляде — настолько жгучем, что было удивительно, как люди вокруг него просто не воспламенились и не превратились в пепел.
Потом протянул руку ладонью вверх:
— Не хотите потанцевать?
С бешено бьющимся сердцем она смотрела на него какое-то время, за столом уже начали перешептываться.
Лэнс взял ее под руку и повел на танцпол. Сегодня в нем не было прежней мягкости. Твердая челюсть, острый, как граненое стекло, взгляд. Он приобнял ее, она положила руку ему на плечо — его тепло обжигало ее ладонь сквозь слои тонкой шерсти. И хотя все взгляды должны быть обращены на молодоженов, они были прикованы к Саре. Впиваясь в ее кожу, как осколки стекла. Поэтому она выпрямила спину, подняла голову, как ее учили, и дала всем присутствующим пищу для разговоров.
— Вы прекрасно выглядите, — пробормотал Лэнс. — Но разве вам не пора расстаться с трауром?