Он двигался так, будто был рожден для танца. Саре хотелось закрыть глаза, расслабиться и полностью довериться ему.
— Невеста сегодня главная.
— Вы должны были стать сегодня невестой, — сказал он сквозь стиснутые зубы, но его взгляд был полон беспокойства.
Это сочувствие тронуло ее. Ощущение утраты — не мечты, а будущего — овладело ею. Сара всегда знала, куда движется в жизни, и никогда не сомневалась в этом. Теперь она понятия не имела, что ее ждет, и боялась того, что может произойти.
— Кажется, вы не рады этому браку, — заметила она.
Он напрягся под ее руками.
— Я ненавижу ситуации, в которых люди вынуждены делать что-то из чувства долга, а не по желанию.
— Пресса утверждает, что это брак по любви.
Перед смертью своей семьи Эннализ призналась Саре, что у нее есть тайный поклонник. Она никогда не называла его имени, но Сара подозревала, что это был мужчина, за которого она теперь вышла замуж. То, как бережно он держал ее за талию в танце, словно она была чем-то драгоценным и хрупким, и не сводил с нее глаз…
— Как восхитительно наивно. Таблоиды лгут. Или печатают, что им скажут.
Он смерил ее презрительным взглядом, и это уязвило Сару.
— Значит, бесчисленные истории о вас — вранье?
Лэнс высокомерно поднял бровь.
— Вы проверяли меня? — ухмыльнулся он.
Ее щеки запылали румянцем.
— Возможно… немного?
— Они пишут обо мне абсолютную правду. Разочарованы?
Его губы расплылись в злобной улыбке.
— Заинтригована.
Лэнс рассмеялся глубоким гортанным звуком, поднял руку и принялся ловко вращать Сару, от чего у нее приятно закружилась голова. Затем он привлек ее к себе, положив руку чуть ниже лопатки, его пальцы крепко вцепились в ткань ее платья.
— Что еще вы узнали обо мне в ходе вашего расследования?
Что у него было тело бога, лицо ангела и репутация распутника.
— А нужно знать что-то еще, кроме той правды, которую о вас пишут?
Что-то неуловимое мелькнуло в его глазах, но тут же исчезло, когда он закружил ее в танце. В его объятиях Сара чувствовала себя королевой больше, чем когда у нее действительно был шанс стать ею.
— Похоже, мы мыслим одинаково. — Лэнс посмотрел поверх ее головы на наблюдающую за ними толпу. — Хотите дать этим людям пищу для разговоров? — спросил он, и Сара кивнула.
Тогда его рука скользнула вниз по ее талии — настоящий скандал для лавританской публики на королевском балу. Лэнс притянул Сару к своему твердому телу. Ропот толпы становился громче по мере того, как звуки музыки менялись на что-то более медленное. Румба. Танец, передающий желание и тоску между партнерами.
Лэнс прижался ртом к ее уху. От горячего дыхания ее кожа покрылась мурашками.
— Позвольте мне вести, — прошептал он и увлек ее за собой в танце так легко, будто они были созданы друг для друга.
Она полностью доверилась и подчинилась ему, ее тело делало все, что он хотел, они были словно одно целое. Гул толпы, приторный аромат духов, смешанный с орхидеями, слились и отошли на задний план. Ее мозг воспринимал только тепло его тела и их движения. У Сары закружилась голова, как в детстве, когда ей разрешали прокатиться на карусели.
Лэнс пристально посмотрел на нее сверху вниз, и… от желания в его глазах у нее перехватило дыхание. Она могла купаться в этом взгляде, ей казалось, что она единственная женщина в мире.
Тут Сара почувствовала движение рядом с ними.
— Леди Сара, разрешите вас пригласить? — Незнакомый голос мужчины, которого она видела за соседним столиком.
Ей не хотелось расставаться с этим танцем, с волнующими ощущениями от объятий Лэнса. И Лэнс ее не бросил. Он сурово посмотрел на незнакомца:
— Нет. — У Сары по телу пробежала дрожь, когда Лэнс развернулся и увлек ее прочь, оставив мужчину стоять на танцполе в одиночестве. — Если только вы не против, конечно. Но я подумал, что избавлю вас от мучений.
Он выглядел скучным.
— Спасибо. — К сожалению, расстояние между их телами увеличилось. — Мой герой.
— В этом меня еще не обвиняли.
Музыка снова сменилась. Танцующих стало больше, и Лэнс увел ее, подхватив два бокала у проходившего мимо официанта и протянув один ей. Сара сделала глоток холодного напитка с идеальными пузырьками.
— А чем вы занимаетесь в свободное от распутства и героических поступков время? — спросила она.
Лэнс поднял бровь.
— Я герцог. Обычно этого достаточно для большинства людей.
Она оглядела зал. Все взоры были устремлены на нее, хищные и заинтригованные. Сара осознала, что никогда не вписывалась в это общество. Вероятно, о ней будут сплетничать еще несколько дней. Раньше ей не нравилось внимание, но сейчас она наслаждалась этими ехидными взглядами.