- Лучше почисти зубы, - выпалила я.
Не обращая на мои слова внимания, второй бандит обратился к фее:
- Не плохо бегаешь фея.
Ха.
Не я одна назвала брюнета феей. Зря бандит произнес это вслух. Брюнетику явно не понравилось. Вон как посмотрел на бандита. Даже я испугалась, а испугать меня не просто.
- Теперь отдавай то, что обещал, или я, - бандит приставил к моему горлу нож, - порежу ее на кусочки.
Фея махнул рукой.
- Taglia. Al diavolo. (Режь. Наплевать на нее). – Казалось, фея даже рад такому обстоятельству. Отсалютовал, прихватив мою туфлю, развернулся, намереваясь уйти.
- Нет. Так не пойдет, - злобно сказал первый бандит, которого звали Дэн, перегородив тому дорогу. И откуда у него силы? Нос весь в крови и видимо, сломан, из бровей течет кровь, правый глаз заплыл. Не удивлюсь, если тело все в синяках и ушибах. – Сначала должок.
Я ахнула. У первого бандита сверкнул нож. Неужели я так и умру? Истекая кровью, наблюдая как корчиться брюнетик?
Где-то вдалеке раздалась серена.
Бандиты застыли, прислушиваясь. Звук все приближался и я обрадовалась.
- Бегите парни, - прохрипела я. Шея болела, и я чувствовала, как по ней стекает кровь.
Неожиданно я стала свободной, а бандиты бросились в рассыпную. Я грохнулась на колени, в лужу. Страх медленно протекал по всему телу. От осознания того, что меня сейчас чуть не ранили или не убили, на глаза набежали слезы. Обхватив себя руками, я, пытаясь успокоиться и придти в себя, подняла глаза.
Фея, стоял ко мне спиной, а плечи подозрительно поддергивали.
- Ублюдок! – перекрикивая вой серен, с разбегу прыгнула на спину брюнетику, вцепившись ему в волосы. От неожиданности фея охнул, удержав с трудом равновесие, пытался скинуть мою тушу с плечь.
- Срань тропическая, мерзкий упырь, проститутский простотит! Чтоб ты облысел! – и со всей силы, дернула за длинные волосы, содрав приличный клочок.
- А-А-А!!!
- Больно? Получи упырь!
- Completamente pazzo? Sick! (Совсем сдурела? Больная!).
- А ну отпусти, - воскликнули где-то сзади.
И не подумаю.
Вдруг меня силой дернули назад, и я упала на спину. Перед глазами возникло дуло «Макарова».
- Не с места и руки за голову.
Все еще приходя в себя, я видела, как фея махнул в мою сторону рукой полицейским, что-то говоря на своем языке. Схватив за ворот куртки, меня резко подняли на ноги, нацепив наручники.
- Вы что творите? – от страха, мой крик был похож на писк.
- Вы арестованы при попытке убийства человека, - последовал короткий ответ.
Убийства? Как убийства?!
- Подождите. Вы не поняли! Я не виновата.
Полицейский усмехнулся.
- Слышь Федорович, она говорит, не виновата, - фальцетом сказал он, обратившись к державшему меня Федоровичу. – Все вы так. А потом ищи не сыщи.
- Но это правда.
- Шагом марш, грузите. Оформляйте.
- Стойте! Он вор!
Все присутствующие уставились на меня.
- Тот парень, - кивнула я подбородком, - мой сообщник.
Ну кто вот тянул меня за язык.
Фея, резко поднял темноволосую голову.
- Арестуйте и его.
Спустя сорок минут, дверь в обезьянник отворилась, и на пороге показался полицейский.
- Валериан Сартор - свободен.
Фея с именем Валериан кивнул полицейскому, и к моему удивлению, произнес:
- Рад, что вы повели себя благоразумно, - и повернулся ко мне. – До свидания, золушка.
Приятный голос с легким итальянским акцентом…Так фея говорят по-русски?
- Ах ты!.. – рванула я на фею, но тот убежал за решетку, послав мне воздушный поцелуй.
Стоп.
- А моя туфля?
- Дама, помолчите уже, а?
- Простите.
- Как ты могла нас опозорить? – бушевала мать, - оказаться в тюрьме! Да как тебе не стыдно! Ирод!
- Я не виновата, - уже в который раз произношу я. Маму, кажется, не волнует правда, какая бы она не была.
От моих слов, мама еще больше взбеленилась.
- Не виновата? НЕ ВИНОВАТА? Да как ты смеешь еще открывать свой мерзкий рот, тварь?!
- Ириш, успокойся, - это мой отчим вступился за меня.
- Не смей говорить мне успокойся.
Николай нахмурился, сложив руки на столе.
- Действительно, вдруг она не виновата?
- Как же не виновата? Накинулась на парня с кулаками, переполошив весь район! Оказалась в тюрьме! Нам пришлось дать полицейскому взятку! Нам! Не прощу тварь такую!
Не понимаю, от чего она злилась больше: от того, что я опозорила семью или из-за взятки? Ко всему мама относилась очень…строго и критично.
- И почему ты приехала?
Упс. Такого вопроса я не ожидала.
- У меня отпуск. – Легко соврала я.
- А чемоданы где? – последовало тут же.
Я пожала плечами.
- Вещей итак мало и потом, все необходимое здесь.
Не скажу же я, что чемодан со всеми вещами утерян? Полицейский позже объяснил мне, что найти чемодан уже невозможно. Его либо продали, либо выкинули на помойку.
- И как долго продлиться твой…отпуск?
Ой как мне не понравился этот тон. Ласков и нежен, как если бы с вами говорили как с умалишенным.
Неожиданно на меня опрокинули кастрюлю с куриным супом.
- Ты что творишь? – от злости воскликнула я.
Николай резко вскочил, перегородив дорогу маме. Та красным от злости лицом, замахнулась на меня сковородкой.
- Перестань Ириш, - отчим оглянулся, - уйди отсюда.
Нет.
- Уходи!
- Убирайся!
Хором воскликнули оба, перекрикивая друг друга.
Сдерживая слезы, я выскочила из дома, хлопнув дверью.
Добежав до качелей, я зарыдала. Ну почему моя жизнь такой кошмар? Спустя девять часов, проведенные в обезьяннике, ухмыляющийся во весь рот полицейский, демонстрируя гнилые зубы, объявил, что приехали мои родители. Тогда мама упорно играла роль заботливой матери, обнимая и целуя свою любимую и единственную дочь.
По правде, я не помню когда она меня в последний раз обнимала и про себя обрадовалась. Но радость продлилась недолго. Весь путь до Нижнего Новгорода Ирина Олеговна показывала свою неприязнь. Ее слова были столь привычны, как и гнев. Она всегда мной недовольна. Хотя единственный в жизни раз, когда заслужила ее злость.
Дома оказалось еще хуже и оправдания никак не влияли на ее слова.
Шмыгнув носом, я прикоснулась к волосам.
- Бедный суп.
Хлопнула дверь за спиной и послышались тяжелые шаги по гравию. Я тут же вытерла слезы, не хватало, чтобы меня застали в таком виде.
Скрип качели.
Николай молчал, собираясь с мыслями, а я не знала что сказать. И никогда не знала о чем говорить с отчимом.
- Не стоило так говорить с ней, - все-таки произнес он.
Я тихо засмеялась.
- Знаешь, мамину реакцию и все равно доводишь ее.
- Я не виновата.
- Нет, виновата. И лучше бы тебе извиниться.
Я уставилась на Николая.
- Ты серьезно? Она вылила на меня суп, оскорбляла, и пыталась ударить сковородкой. А ты говоришь, извиниться?
Николай попытался положить свою руку мне на ладонь, пытаясь успокоить! Я резко ее отдернула.
Отчим глубоко вздохнул.
- Чтобы к завтрашнему дню ты извинилась. Меня не волнует, виновата ты или нет. На этом все, - его тон был непреклонен.
И Николай ушел.
Закрыв лицо ладонями, я зарыдала.
Продолжение следует