В этот раз они встретились в самом центре села, у выщербленных ступенек раймага. Елена только что вышла оттуда, а учитель входил, окружённый мальчишеской толпой, известной в Олонештах как «команда Бессонова». Её взгляд, дрогнувшие в улыбке губы, внезапный вздох – то ли радости, то ли облегчения – остановили его. Послав ребят вперёд, он задержался. Елена была в сиреневом без рукавов платье в горошек, лёгкий загар уже позолотил её руки и плечи. Она просила совета: родители посылают в Бендеры, в техникум, учиться на счетовода, а ей хочется десятилетку закончить… «А мне с вами расставаться не хочется», – звучало в её интонациях. «Как скажете, так я и поступлю», – говорили её глаза. И тут же насторожённо спрашивали: «Неужели скажете – ехать?»
Нет-нет, не может он ей такое сказать, знала она, всем своим существом чувствуя его тайную привязанность, сокровенную его нежность. Но, кажется, в этот раз обманулась… Или – показалось?.. На чём-то другом сосредоточен был Бессонов, как бы даже и не вникая в её слова. Не догадывалась она, какая сложная шла работа в его душе, как бунтовало в нём его независимое «я», попавшее всё-таки в зависимость от этой растерянно улыбающейся девушки.
Да, конечно, ответил он, это практично – быть счетоводом, потом – бухгалтером, а затем, может случиться, и какой-нибудь начальницей. И родителям многодетным полегче. А заканчивать десятилетку и поступать в вуз – долго и трудно, да и зарплата у людей с высшим образованием, как правило, тощенькая… Но решать нужно самой… Он взглянул ей в глаза и поразился: они были полны непролившихся слёз. Она, всегда ощущавшая его присутствие, без конца мысленно с ним говорившая, вдруг почувствовала себя отторгнутой от него. Почти брошенной. Ну нет же, нет, это не так, он лишь пытается дать ей свободу выбора!.. Хотя да, конечно, не нужна ей эта никчёмная свобода, ей нужен он, только он, она готова на любые жертвы ради него, такая вот странная, милая, чудесная девчонка!.. Не выдержал, обласкал взглядом, сказал тихо:
– Упорные выбирают трудный путь. А ты ведь упорная, не так ли? Привет родителям.
Множество глаз наблюдало эту сцену, а кто-то из проходивших мимо услышал обрывки фраз, и вольный их пересказ мгновенно разошёлся по селу.
…В тот день «команда Бессонова» смолила лодку на берегу Днестра, чуть в стороне от пристани. К их костру, над которым висело ведро с густым чёрным варевом, с пляжа прибегали любопытные. Появился и грузный человек в роговых очках, в дырчатой, соломенного цвета шляпе – заведующий райотделом образования Занделов. Он стоял у перевёрнутой вверх килем шлюпки, смотрел, как Витька Афанасьев и Мишка Земцов возят по её выпуклому боку квачом, облекая облупленные доски в иссиня-чёрную броню, потом, взяв Бессонова под локоть, отошёл с ним. И долго бормотал ему в ухо, вздыхая, поглядывая озабоченно то в сторону пристани, на маячащие фигуры, то на пляж, откуда неслись крики и плеск и где сидела на песке, наблюдая за своими шумными братьями, Елена Гнатюк в том самом сиреневом платье.
– Не отговаривайте её ехать в техникум, развяжите этот чёртов узел наконец! Мне уши прожужжали вашей историей.
Я понимаю, она впечатлительная, напридумывала себе бог знает что, уедет – успокоится. Послушайте совета старого хрыча, не отговаривайте! Потом ещё мне за совет спасибо скажете…
Не дожидаясь ответа, он ушёл, обмахиваясь шляпой, приговаривая:
– Ну, жара! Ну, пекло!
Звенел, захлёбывался голосами пляж. Плавились солнечные блики в лаковой черноте свежеосмолённой шлюпки. О чём-то Бессонов говорил у костра с ребятами, помешивая в ведре остатки варева. Но смотрел он мимо, туда, где по песку, на котором осталось аккуратно сложенное сиреневое платье, ступали босые ноги Елены Гнатюк, осторожно входившей в воду.
Она медлила, чувствуя его взгляд. Знала – он любуется её почти неприкрытой наготой, как любуются причудливым облаком, цветущей веткой, сверкающей рябью. Она отдавалась его взгляду с простодушием и отвагой любящего существа. И глядя на неё, Бессонов понимал: эта юная женщина стала частью его жизни, и оторвать её от себя он уже не сможет.
Шлюпка спущена
Июль, 1953 год
Из дневника пионера седьмого класса Виктора Афанасьева: «Ура, шлюпка спущена! Полсела сбежалось. Был Занделов, зав РОНО, произнёс речь. Охотник Плугарь и Ал. А. Бессонов из двух ружей дали сигнальный залп (холостыми!), и мы с Мишкой Земцовым, Вовчиком Шевцовым и Венькой Яценко спихнули шлюпку в воду. Мотор вначале не заводился, потом затарахтел, и лодка пошла!»