Значит, еще один потерян.
"Я ничего не смыслю в политике, но думаю, что людей, которые убивают невинных и сжигают города, нужно убивать самим", - пробормотал Сима.
"Вот почему мы позволяем леди Бхумике заниматься политикой", - ответила Прия.
"Похоже, ты с радостью соглашаешься с этим", - сказала Сима. И в ее голосе прозвучало настоящее обвинение и настоящая боль.
Они не говорили об истинной природе Прии с тех пор, как впервые воссоединились в лесу. Тогда облегчение пересилило все обиды. Но сейчас боль была рядом, сверкая в глазах Симы.
Прия вздохнула. "Это был не только мой секрет", - сказала она. "То, что я есть. И я... Сима. Я не думала, что когда-нибудь снова стану ребенком из храма. Я думала, что навсегда останусь служанкой".
"Правда?" Голос Симы был осторожным.
"Правда. Мне все это не нравится. Компромисс с убийцами или то, что убийства вообще происходят. Все это... все это". Она махнула рукой на толпу вокруг них. "Я бы хотела, чтобы все было как раньше".
"Ты действительно этого хочешь?"
Правда? Прия позволила себе подумать об этом, хотя бы на мгновение. Хотела ли она снова стать служанкой, пить во фруктовом саду, смеяться и шутить с Симой? Осторожно передвигаться вокруг Бхумики? Смотреть на Хирану и тосковать по тому, чего у нее почти не было - по чему-то потерянному и желанному, по возможности большего, которое всегда было за ее пределами и манило ее, как песня?
Жалела ли она о том, что никогда не встретила Малини, никогда не поцеловала ее? Никогда не оставляла ее позади?
"Конечно", - солгала она. "Конечно, хочу".
"Леди Бхумика", - позвал кто-то. Это был Биллу, который говорил; он присел рядом с паланкином Бхумики, пока двое мужчин, державших его, опускали его, чтобы выпустить ее. "Один из наших болен. Мальчик - ему становится хуже".
Прия поспешила вперед. "Что случилось с Рукхом? Биллу, где он?"
Бхумика посмотрела на нее, темные круги затеняли ее глаза. "Я оставлю это тебе, Прия?" - устало спросила она.
Прия кивнула ей. "Отдохни еще, если сможешь", - сказала Прия и ушла.
Биллу отвел Прию к Рукху, который свернулся калачиком на боку у дерева. Ему было явно больно, он сгорбился, прижимая руку к груди.
"Больно", - прохрипел он, когда Прия опустилась на колени, чтобы осмотреть его. Она отняла его руку от живота. Сквозь кожу, от пальцев до локтя, пробивались побеги дерева. Плоть вокруг них была испещрена кровью, неестественно перламутрового цвета.
"О, Рукх", - тихо сказала она. Посмотрев на Биллу, она спросила: "У кого-нибудь есть что-нибудь от боли?".
Он покачал головой. "Повстанцы израсходовали свои запасы. У нас ничего нет".
Прия подняла Рукха. Он застонал, и она прикусила губу, чтобы не выругаться или не заплакать, или и то, и другое.
"На спину", - сказала она. "Вот так".
Она услышала хруст подлеска, и появился Дживан.
"Ты должна уметь защищать нас", - сказал он, глядя узкими глазами между ней, Биллу и Рукхом. "Леди Бхумика не может. Ты тоже, Биллу".
"О, я вам не нужен", - сказал Биллу.
"Ты сильная", - сказал Дживан. "Мы не знаем, с чем столкнемся".
"И что же ты ждешь от меня?" огрызнулась Прия. "Оставить его здесь?"
Рукх издал жалкий звук, и Прия сразу почувствовала себя ужасным человеком. Биллу бросил на нее беспомощный взгляд.
"Я сделаю это". Это был один из повстанцев - человек по имени Ганам. "Я не могу сражаться", - добавил он с натянутой, настороженной улыбкой. "Я могу заболеть в любой момент. Но я здоровее большинства тех, кто пил воду из склянок, и я могу справиться с весом Ашока. Я могу выдержать ребенка".
Прия не хотела отдавать ему Рукха. Но Дживан беспокойно оглядывался на паланкин Бхумики, а они не могли позволить себе задерживаться здесь надолго.
"Хорошо", - сказала Прия. "Но будь с ним помягче".
Ганам взял Рукха из ее рук. Глаза Рукха были закрыты, дыхание было коротким.
"Он не просто один из ваших", - сказал Ганам, легко поправляя его вес. "Он и наш тоже. Шпионил для нас. Служил нашему делу. Может быть, свобода будет означать возможность защищать наших детей, а не использовать их", - добавил он, откидывая со лба Рукха припорошенные листьями волосы. "Я бы хотел в это верить".
Прия посмотрела на Руха, прижавшегося головой к плечу Ганама. На настороженное, но нежное выражение лица Ганама. На толпу людей вокруг них, и на гнев в них, и на голод тоже. По чему-то лучшему. По будущему.
"Я бы тоже этого хотела", - сказала Прия.
Критика смотрела на нее с другой стороны тропинки, на ее лице было задумчивое выражение. Она кивнула Прие. Через мгновение Прия кивнула в ответ.
Они продолжили идти.
БХУМИКА
Даже с использованием паланкина она была измучена, когда они добрались до беседки из костей. После родов ее тело изменилось и истощилось, а ребенок почти не спал. Слава духам, что у нее была Сима, чтобы дать ей совет, как сохранить жизнь бедному ребенку.
Это не место для тебя, подумала она, прижимая Падме к груди. Они добрались до беседки из костей. На земле лежали тонкие, изящные кости. Над ними звенели листья. Ни для кого из нас здесь не было места.
Пока Халида сторожила, она прислонилась спиной к дереву и кормила Падму. Она так устала, что могла бы заплакать.
"Уже недолго осталось", - шептала она Падме, которая теперь только тихонько капризничала. "Скоро мы будем дома".
"Город небезопасен", - сообщила позже Халида. Они с Дживаном вошли в Хиранапрастху и вернулись на опушку леса, где их ждали остальные с теми новостями, которые им удалось собрать. "Люди защищают свои дома, как могут, но стражники и воины в отсутствие хозяев создают много хаоса. У нас могут быть проблемы, если мы войдем в город в таком виде".
Бхумика кивнула в знак согласия, ничуть не удивившись. Ее разум был переполнен возможностями и опасениями - вероятное расстояние до имперских войск, посланных для подавления беспорядков или оказания помощи регенту; количество и сила солдат, с которыми ей и остальным придется столкнуться; окажутся ли они между несколькими силами, в кровавой схватке...
"Нам не обязательно сражаться", - внезапно сказала Прия. "Есть способ передвигаться по городу, никого не беспокоя, пока мы не будем готовы и не сможем с ними разобраться".
План Прии был прост и аккуратен, и Бхумика не смогла удержать одобрительного взгляда от того, чтобы посмотреть ей в лицо.
"Вот видишь", - сказала Прия с улыбкой. "Я умница. Вот тебе на".
"Я никогда не говорила, что ты не умная".
"Ты все время называешь меня дурой".
Бхумика сморщила нос и отвернулась. Сестры.