По крайней мере, с ним был Дживан: надежное, крепкое присутствие, прикрывающее его спину, с луком и стрелами в руках.
Единственной маленькой радостью было то, что Сантош не сопровождал его. Тот пытался, но он явно боялся Хираны, а от выпитого спиртного стал слишком неустойчив на ногах. Он карабкался вверх минуты две, потом сдался и вернулся на землю. Вместо себя он послал одного из своих охранников-париджати, который последовал за Дживаном, держась за направляющую веревку так, словно от этого зависела его жизнь.
Викрам не боялся Хираны. Когда старейшины храма еще жили, в обязанности регента входило наблюдение за советом храма. Каждый месяц его водил на Хирану один из младших детей храма, и он ел вместе со старейшинами. Он не думал о них много, об этих реликтах давно ушедшей эпохи - времени, когда Ахиранья еще была могущественной, - играющих свою символическую роль. Но все же он находил их причудливо очаровательными. Они были дружелюбны к нему, даже показали ему маленькие магические трюки, которые они все еще могли выполнять, тонко изменяя поверхность Хираны по своей воле.
Он не боялся Хираны. Но он боялся последствий этой ночи.
Убийца. Принцесса Париджати, воющая и плачущая, бесчувственная от ужаса. Если бы не вмешательство одной служанки - чистая случайность, - сестра императора была бы мертва, и смертный приговор Викрама был бы вынесен.
Он достиг вершины Хираны, и стражники у дверей поклонились ему. Их командир открыл ворота и ввел его внутрь.
"Она здесь, мой господин", - сказал охранник низким голосом. "Леди Прамила не отходила от нее".
Они вошли в монастырскую комнату, выходящую из западного коридора Хираны. Принцесса Малини, единственная сестра императора Чандры, царя царей, повелителя империи Париджатдвипа, стояла на коленях на полу, ее рвало в ведро.
"Убери это", - взмолилась принцесса, отпихивая ведро одной рукой, даже когда она неуверенно ухватилась за его край для равновесия. "Пожалуйста".
"А ты испортила пол?" Голос ее тюремщика был мрачным. "Нет. Держи ближе, там девочка".
"Генерал Викрам просит вас о снисхождении, принцесса", - сказал стражник, еще раз склонив голову, и вышел в коридор. Он оставил Викрама наедине с женщинами.
Принцесса подняла голову, ее лицо было серым, глаза влажными.
До того как брат отправил ее в заточение, в изоляцию, на Хирану - где она сможет обдумать свои решения и состояние своей души, как обдумал это я, в месте, подобающем ее судьбе, писал император, - Викрам видел принцессу один раз, во время посещения императорского махала в самом Париджате. Она была приветлива и красива, одета в тонкие шелка. Королевские дочери не носили короны. Вместо этого они носили имперские символы: цветы жасмина, желтые и белые, сплетенные в ореол; ноготки и розы, золотые и сердоликовые, свежие и еще тронутые росой, привязанные к корням и концам тяжелой косы.
Женщина, на которую он смотрел сейчас, ничем не напоминала увенчанную цветами принцессу Париджата. Она даже не очень походила на ту принцессу, которая почти месяц назад приехала в его махал. Та девушка была тихой и угрюмой, но вполне здоровой, высокой и стройной, с суровыми темными глазами и настороженным поворотом рта.
Эта женщина была худой и грязной, истерически задыхалась, кожа покрылась пятнами от слез, глаза запали и покраснели.
Матери пламени защитили его, ему следовало бы гораздо больше заботиться о ее благополучии, чем он это делал, будь проклят приказ императора.
"Принцесса", - сказал он на Двипане - официальном языке двора и родном языке королевской дочери. " Вы были ранены?"
"Просто испугалась, мой господин", - быстро ответил ее тюремщик.
Викрам посмотрел на принцессу, которая стояла на коленях, ее лицо раскраснелось от страдания.
"Ей нужен лекарь", - сказал он.
"Нет, мой господин", - сказала Прамила. "У нее хрупкое телосложение. Ей просто нужен отдых. Лекарства и отдых".
Викрам не был убежден. Далеко не убежден. Да и как ему было убедить, когда принцесса продолжала дрожать, ее волосы были распущены и растрепаны, как у священника, а тело - сплошное уродство?
"Принцесса Малини", - сказал он еще раз. " Расскажите мне, как вы себя чувствуете."
Он увидел, как принцесса сглотнула. Увидел, как она подняла подбородок. "Убийца пытался лишить меня жизни, генерал, - пролепетала принцесса голосом, дрожащим, как пламя. "Мой императорский брат и повелитель никогда бы не допустил подобного в своем доме".
Ах.
Он осознал, что на него смотрят. Охранники, окружавшие его, за исключением Дживана, были людьми Сантоша, а не его самого. И у Сантоша было достаточно причин доложить императору обо всех неудачах Викрама.
Император Чандра явно не слишком заботился о благополучии принцессы. Если бы он заботился, то не отправил бы ее сюда. Но, тем не менее, она была королевской крови и находилась под опекой Викрама. Если бы она погибла от рук убийцы в заточении в Ахирании, если бы Викрам не смог уберечь ее и позволил пролиться императорской крови на его землях...
Что ж. Император Чандра не отличался щедростью. Викрам снова вспомнил голод в его глазах, когда он спросил о сожжении храмовых детей. Это был не тот голод, которому Викрам мог доверять.
"Я клянусь тебе, дочь цветов, что приложу все усилия, чтобы сохранить тебя, как жемчужину", - сказал Викрам.
Она покачала головой. "Этого недостаточно, генерал. Как этого может быть достаточно? О, матери пламени, защитите меня. Я не смогу выжить здесь, одна и нелюбимая!"
"Принцесса", - шипела Прамила. "Нет. Молчи, сейчас же".
"Я..." Ее лицо сморщилось. "У меня здесь ничего нет. Ни прислуги. Ни фрейлин. Ни охранников, которым я могла бы доверять. Меня нежно воспитывали, генерал. Я уверена, что так и умру".
"Принцесса", - сказал он. Он опустился перед ней на колени. Его колени болели. "Ваш брат приказал держать вас в уединении. В созерцании. Я не могу отдать вам двор, которым вы когда-то обладали. Это было бы изменой".
"Одного сопровождающего было бы достаточно, чтобы успокоить мое сердце", - прошептала принцесса. "Генерал, женщина, которая спасла мне жизнь, могу ли я оставить ее? Она всего лишь служанка. Без сомнения, она не знает ничего, кроме послушания. Я сомневаюсь, что она вообще говорит на цивилизованном языке. Это как если бы вы предоставили мне верную гончую. Она бы не мешала мне созерцать. Но, возможно, я бы чувствовала себя... в безопасности".
Это не было неразумной просьбой.
Одна служанка. Что ж. Конечно, император не разгневается, если Викрам предоставит принцессе одну простую ахиранскую девушку, которая будет подметать полы и помогать ей спать по ночам. Конечно, лорд Сантош не будет возражать против этой меры, если Викрам представит ее как способ успокоить испуганную девочку. Одна служанка была небольшой платой за то, чтобы принцесса была послушной. Даже сейчас, глядя ему в глаза, ее дыхание успокаивалось. Щеки запылали новым румянцем.