Но было уже слишком поздно.
Раздался крик, когда первый мятежник в маске появился из ниоткуда - должно быть, из воздуха, потому что выглядело это так, словно они распахнули толстую деревянную решетку, закручивая ее, как туман, а такого, конечно, не могло быть, - и перерезал горло гостю. Крики стали громче, когда появились еще трое. Потом еще один.
Стражники, державшие Джитеша, отпустили его и потянулись за мечами. Джитеш остался стоять на месте, скованный ужасом.
На помосте лорд Искар достал свою саблю, лицо его было серым от страха. Рядом с ним стоял регент. Регент что-то говорил, кричал, доставал свою саблю, жестами подзывая людей вперед. Повстанцы, понял Джитеш, не были неизбирательны. Они убили одного из самых богатых торговцев Париджати в городе. Жену самого влиятельного сборщика налогов. Затем они направились к жене лорда Искара, которая закричала, прижимая к себе ребенка. Ее муж шагнул к ней.
Джитеш увидел, как нож пролетел по воздуху и вонзился острием в горло лорда Искара. Затем толпа панически бегущих гостей нахлынула на него, как волна, и Джитеша вытолкнули обратно из комнаты.
Он бежал по коридорам хавели, спотыкаясь, ослепленный паникой. Он бежал даже тогда, когда услышал крики на верхних уровнях дома и увидел первые отблески золотого огня в окнах. Он бежал даже тогда, когда другие охранники заметили пламя и закричали: "Воды, воды!".
Он бежал. И тут кто-то встал перед ним, преграждая ему путь.
"Ты хорошо справился", - сказала фигура в маске. Это был не тот мятежник в маске, который был раньше. Голос был моложе, глаза светлее. "Хороший забег. Я наблюдал за тобой. Но теперь ты будешь стоять на месте".
Он попытался бежать, но земля словно опрокинулась под ним. Он упал.
Застыв, он посмотрел на фигуру над собой.
"Спасибо", - сказал повстанец. Они сняли с пояса нож. "Это значительно облегчит дело".
ПРИЯ
Чтобы покинуть тело, требуется время для яда. И все же казалось, что Малини почти сразу стало лучше. Ночью она не спала, а сразу впала в оцепенение.
"Зажги фонарь", - настаивала она. "Я хочу попробовать погулять".
Заметит ли кто-нибудь, что Прия использовала больше лампового масла, чем обычно? Это заметили бы старшие служанки в махале. Они бы обратили на это внимание. Но Прия не думала, что здесь это кого-то волнует. И уж точно не Прамиле.
Малини прижалась к стене и на нетвердых ногах прошла по краю комнаты. Прия наблюдала, сидя на брошенной Малини кровати, как принцесса прижимает руки к камню, ощущая края и изгибы стертой резьбы, уничтоженной карты. "Такое ощущение, что стены все время меняются", - сказала Малини со слабым смешком, ее глаза ярко блестели. "Мне кажется, что я плаваю в этом месте, я такая неустойчивая".
"Не хочешь попробовать отпустить стену?" спросила Прия.
"Я не уверена, что это разумно", - сказала Малини. Она посмотрела на почерневшее изображение якши на стене. Затем она выдохнула и сказала: "Почему бы и нет".
Прия встала и прошла сквозь разливающийся свет фонаря. "Вот, - сказала она, вытянув руки перед собой, ладонями вверх. "Позвольте мне помочь".
"Спасибо", - сказала Малини. Она сделала неуверенный шаг вперед и положила свои руки поверх рук Прии. "Я хочу идти сама, я думаю".
"Тогда позволь мне просто держать свои руки ниже твоих", - сказала Прия. "Попробуйте ходить, миледи, а я буду здесь, чтобы поймать вас, если понадобится".
Их руки не соприкасались, но разделяли один и тот же воздух, одно и то же падение тени, пока Малини делала один неуверенный шаг за другим, а Прия шла сзади перед ней.
Глаза Малини встретились с ее глазами, лицо озарилось улыбкой.
"У тебя все хорошо", - ободряюще сказала Прия, и улыбка Малини стала еще глубже.
"Голова кружится меньше, чем минуту назад", - согласилась она. "Я никогда не думала, что доживу до того дня, когда мне будут говорить комплименты за то, что я не падаю. Как изменилась моя жизнь". Ее голос стал тоскливым. "Ты никогда не видела меня такой, какая я есть на самом деле. Я бы хотела, чтобы ты увидела. В Париджате я носила самые прекрасные шелковые сари, а в моих волосах, как корона, вились цветы. Тогда я была прекрасна".
Прия сглотнула.
Ты и сейчас такая.
"Есть способ, которым ты должна двигаться, когда ты так одета", - продолжала Малини, не обращая внимания. "Как ты должна себя вести. Ты не можешь держать себя сгорбленно, как я сейчас. Нельзя опускать голову. Нельзя показывать слабость. Ты должна выглядеть сильной".
"Сильной", - повторила Прия, слегка повернувшись, чтобы соответствовать изгибу комнаты. Малини тоже повернулась, как будто они танцевали. "Как это? Ты же не имеешь в виду солдата, я думаю".
Малини засмеялась.
"Нет, не как солдат. Сильный, как... Ах, возможно, будет проще показать тебе".
Малини выпрямила позвоночник. Подняла голову, ее шея стала изящной, глаза внезапно стали холодными. Она двигалась с грацией, поднимая ноги с едва заметным толчком, от которого, по словам Прии, длинное сари, которое Прия никогда бы не надела, развевалось там, где оно касалось земли. На мгновение она совершенно преобразилась, стала неприкасаемой и да, сильной. Но это было совсем не то, что Прия знала о силе раньше.
Затем Малини споткнулась. Прия тут же поймала ее руки, принимая на себя вес Малини. Они были так близко, лицо Малини было так близко к ее лицу, что их дыхание смешалось. Их глаза встретились. Малини выдохнула еще один слабый смех и немного отстранилась. Прия сделала то же самое. Ее сердце колотилось.
Они все еще держались за руки.
"Как здесь было, давным-давно?" спросила Малини, голос был странным. Она явно пыталась отвлечь внимание от того, что только что произошло между ними, и это было эффективно. Прия почувствовала себя так, словно ее облили холодной водой. Малини не говорила, что храм сгорит раньше. Но она имела в виду именно это.
Если Прия закрывала глаза, она могла представить себе это: резьба, раскрашенная в насыщенные оттенки зеленого и синего, с красными глазами и красными ртами. Голубые полы и золотой лак на огромных колоннах, поддерживающих стены. Фонари из цветного стекла в бра. Дети смеются. Старейшины в своих тонких, мягких шелках.
Но она огляделась вокруг, и ничего не осталось. Только пылинки в воздухе и обугленные пустые стены. Только Малини смотрела на нее.
"Каково было в Имперском махале?" - спросила Прия в ответ.
Малини лукаво улыбнулась, давая понять, что она понимает, что делает Прия, но хочет, чтобы ее провели.
"Это было прекрасно. Просторно. Там везде были сады, Прия. Такие красивые сады. Мы с моими фрейлинами играли в них, когда были маленькими девочками". Она беспокойно пошевелила пальцами на руках Прии.