"Я все равно умру", - добавила Прия. "Какая разница?" Я отслужила свое.
"Действительно", - сказала Малини слишком резким голосом. Внезапно она перестала сидеть, прислонившись спиной к стволу дерева. Она склонилась над Прией, взгляд ее был пристальным, что-то свирепое было в изгибе ее рта. Это приковало внимание Прии, даже сквозь оцепенение лихорадки. Малини часто была уязвимой, или хитрой, или пустой, как стекло. Но свирепой? Нет. Она редко была такой.
"Тебе не нужно верить, что я забочусь о тебе, Прия. Ты должна верить только в то, что ты мне нужна. А ты мне нужна".
"У тебя есть цветок-игла. Ты знаешь дорогу".
"Ты мне нужна", - повторила Малини. И в этих словах было так много - в том, как она поджала губы. "Что я могу сделать, чтобы ты выжила? Ты знаешь целителя?"
Прия подумала о Гаутаме и о том, как они расстались. "Нет", - сказала она.
"Тогда чем я могу тебе помочь?"
Ее пробрала дрожь. Холод. Она начинала чувствовать холод. Это был плохой признак при лихорадке.
"Там есть кто-то, кто спасет меня". Сила в ней угасала, но она знала, что почувствовала в воде: сангам, лес, переплетенные между собой. Она чувствовала других сородичей. Возможно, даже триждырожденных, потому что их присутствие было совсем не похоже на присутствие ее дважды рожденных братьев и сестер - в сангаме оно было каким-то более четким, далеким и ярким одновременно.
"Где?"
Прия попыталась заговорить. Сглотнула. Она подняла руку, указывая путь, и в ответ на это на деревьях появились знаки. Ее сердце бешено колотилось.
"Туда. Следы на деревьях. Как пальцы".
"Как полезно", - сказала Малини. Но даже в оцепенении Прия могла слышать страх под ее язвительным тоном. "Вот", - продолжила она. "Обопрись на меня снова".
Потребовалось много времени, чтобы снова поднять Прию на ноги, и Малини задыхалась от усталости. Но она держала Прию железной хваткой.
"Не моя нянька рассказывала мне сказки о якше и волшебных водах Ахираньи", - сказала она. "Ни одна уважающая себя служанка не стала бы так рисковать своим положением".
"Нет?" Прия подумала, что знает кое-что о том, что значит быть уважающей себя служанкой.
Но Малини на это только улыбнулась, тонкой, натянутой улыбкой, даже спотыкаясь на нетвердых ногах, и сказала: "Нет. Ни одна нормальная служанка не будет беспокоиться о том, что может потерять свое положение. Это моя учительница, мой мудрец сказала мне. Она обучила меня. Как учили женщин из семьи моей матери. Как и принцев. И еще она научила меня вот чему: без союзников войны не выигрываются".
"Твои союзники в арке".
"Но я здесь, в этом забытом лесу. И ты тоже."
"Мы сейчас ведем войну, Малини?"
"Да", - сказала Малини. "Мы всегда воюем".
РАО
Они долго, очень долго ждали в пещере костей в темноте луны. Они ждали, когда Хиранапрастха начала светиться фестивальными огнями, которые стали достаточно яркими, чтобы сияние было видно даже сквозь густой лес. Они ждали, пока рассвет приближался, с розовыми пальцами, когда должна была прийти Малини.
Рао обещал ждать Малини всю ночь, и он так и сделал, вместе с Латой, Премом и всеми людьми Према. Наступил день. Город продолжал мерцать, освещенный солнцем и пламенем. Конечно, праздник закончился? Но Рао ничего не знал о традициях ахиранийцев. Он не мог быть уверен.
Он продолжал ждать.
Люди были беспокойны. Один из гонцов на службе у Према - человек, привыкший путешествовать по всей империи, - развлекал остальных, рассказывая о странной природе пути искателя.
"Сругна лежит за лесами, на всех картах. Обычно это долгое путешествие. Недели. Но лес Ахираньи не всегда подчиняется обычным правилам, и на пути искателя время движется иначе", - сказал им гонец.
"По-другому?" - спросил другой мужчина, явно скептически.
Посланник пожал плечами. "Все, что я могу вам сказать, это то, что если вы пойдете этим путем, то доберетесь до Сругны за несколько дней, а не недель. Местные жители говорят, что ее построили якши. Насколько я знаю, так оно и есть".
"А цену за него требуют?"
Рао и остальные повернулись. Лата стояла в стороне, в тени под деревьями. Он не мог разобрать выражение ее лица.
"Я не знаю, что ты имеешь в виду", - сказал гонец.
"Ни в одной сказке не говорится, что якши по своей природе доброжелательные существа", - сказала Лата. "Даже к своим собственным людям. Если они проложили путь, если этот путь существует и после их смерти - я не сомневаюсь, что магия его - обоюдоострый меч".
"Ну, это небезопасный путь", - задумчиво сказал гонец. "Иногда люди пропадают на нем. Или оказываются мертвыми. Но это ничем не отличается от обычного путешествия по лесу. Тебя может так же легко подстрелить браконьер или съесть какой-нибудь дикий зверь".
" Ты в последний раз путешествовал в одиночку?"
Гонец покачал головой.
"И сколько из вас добралось до другого конца?"
"Это неважно." твердо прервал Прем. "Мы идем быстрым путем, нравится нам это или нет". В его голосе не было ничего от его обычной томной мягкости. Это был голос, не терпящий возражений. "Мы слишком долго оставались в Ахирании".
Сзади Латы послышался шум. Появился один из тех, кто стоял на страже, выражение его лица было мрачным.
"Город в огне", - сказал он.
"Что значит, в огне?" рявкнул Прем.
"Я не знаю", - беспомощно ответил охранник. "Я подошел к краю леса, и, мой господин, дым не от фестивальных огней. Это что-то гораздо большее".
Встревоженные, Прем и Рао отправились на поиски. Дым из города уже начал проникать в лес. Отсюда трудно было определить причину. Но Рао чувствовал запах горящего дерева и отчетливый запах жареной плоти. Он прикрыл нос, удивляясь, что не почувствовал этот запах раньше и не ощутил сильный жар пламени.
Лес Ахираньи не подчинялся обычным правилам. Странность леса каким-то образом приглушала худшее, пока они не приблизились к его границам.
"Нужно послать кого-нибудь назад, чтобы выяснить, что происходит", - сказал Рао Прему.
Прем скрестил руки. "Я думаю, мы должны отправиться прямо на Сругну", - сказал он. "Как можно быстрее".
"Там внизу есть Париджатдвипаны, и мы должны знать, что с ними стало", - мрачно сказал Рао. "Нам нужно знать, какую опасность мы оставляем у себя за спиной".
Охранник, стоявший на страже, вызвался пойти.
"Если возникнет какая-нибудь проблема, сразу возвращайся", - сказал ему Прем. "Ты понял?"
"Да, мой господин", - ответил тот. Он склонил голову, затем выпрямился, поправляя хлыст на поясе. "Я ненадолго".