Считаешь меня монстром? — прошептал он.
Сердце болезненно сжалось. Воображение продолжало рисовать кровавые сцены с участием безжалостного архивампира в истинной ипостаси и почему-то несчастной безропотно слабой Анны. Пришлось зажмуриться и усиленно думать о чём-то абстрактном, чтобы отогнать не совсем правильное видение. Получалось не очень.
Создатель. Если у меня когда-либо повернётся язык сказать что-то подобное, тогда… а кто я сама?. Ничем не лучше… Гораздо хуже на самом деле.
Нет, — с большим усилием выдавила я.
Видимо убедительности в моём голосе не было ни капли, потому что архивампир замер, а его тело словно окаменело.
Никогда так не считала. И не буду, — добавила, развернувшись к супругу лицом.
Совершенно забыв о том, что поблизости целых две лишних персоны, обхватила мужчину за плечи и прильнула к его губам в долгом нежном поцелуе. Взгляд светло-зелёных глаз, прежде затянутый пеленой льда, не сразу, но потеплел.
Хорошо, — ласково улыбнулся архивампир.
Сгибом указательного пальца он коснулся моей щеки, едва осязаемо проведя вверх вдоль скулы, пока я продолжала неотрывно смотреть на него. Слишком много эмоций переполняло меня в данный момент, чтобы я могла разорвать зрительный контакт. Хотелось не просто быть рядом с единственно важным мужчиной в моей жизни, но и чувствовать ту же потребность от него по отношению к себе.
Кажется, нас ждут, — тихо напомнил Артур.
Тень сожаления мелькнула на его лице, вызвав у меня очередную улыбку.
Да, — кивнула я.
И только сейчас поняла, что мага крови поблизости уже не было. Как и Анны. Остались лишь низшие демоны-охотники, безмолвными изваяниями застывшие в нескольких шагах от нас. Даже сопеть по своему обыкновению перестали.
Не мог подождать что ли… — озвучила очередной мысленный приступ недовольства отсутствием Амита.
Супруг нахмурился, но комментировать не стал. И без того понятно, что любое упоминание аксартонского императора из моих уст вызывало в нём не самые лучшие ощущения.
Княжеский совет начнётся скоро, — деланно спокойно переключился на другую тему архивампир, — так что задержаться здесь надолго не получится.
Лично я вообще не собиралась оставаться в этом измерении дольше необходимого, поэтому осталась солидарна с супругом, молча кивнув. И уже собралась направиться к дому, где по моим ощущениям находился маг крови, как супруг притянул к себе, крепко прижав.
Помнишь, я говорил тебе, что ты сейчас не готова активировать круг четырёх стихий? — спросил Артур, зарываясь пальцами в мои волосы.
В своей жизни я много чего могла забыть, но явно не недавние события, поэтому вопросительно уставилась на супруга, ожидая продолжения.
Осталось примерно шесть часов до того момента, как Анна умрёт, — архивампир слегка поморщился, через паузу добавив, — или переродится. С учётом того, что предложила Азалия, у нас осталось не так много времени. Тебе придётся сделать это сегодня, Ева.
Я и сама понимала, что лучше исполнить своё обязательство перед избранным кесарем Альтерры до того момента, как пройти восхождение в качестве Первой Верховной жрицы, как минимум потому, что не была уверена в благополучном исходе рокировки среди верхушки чернокнижного ковена, поэтому в очередной раз согласно кивнула, не став развивать тему дальше.
И… — собрался продолжить супруг, но замолчал.
Архивампир глубоко вдохнул, неприязненно скривившись. Взгляд цвета первой весенней травы потемнел в одно мгновение. Мне же понадобилось чуть больше времени, чтобы понять причину столь резкой смены его настроя.
Уверенными скорыми шагами к нам приближалась девушка. Плотные узкие брюки чёрного цвета и удлинённая туника в тон выдавали в ней принадлежность к аксартонскому ковену, но распущенные медные волосы, пышной волной струившиеся по её плечам и ниже поясницы очень красноречиво напоминали о том, что к роду магов крови она не имела никакого отношения. И пусть я видела её всего лишь раз в жизни, да и то недолго, но забыть ту, кто способна выжигать огненные порталы, представлялось маловозможным.
Асти… — озвучила мысленное заключение вслух.
Ты с ней знакома? — тут же отреагировал Арт.
Скрыть искреннее недоумение в тоне он видимо забыл, потому что его лицо не выражало больше ничего, кроме растерянности. Но больше меня озаботило другое.