– Популярность «Жатвы» держится на том, что теоретически каждый, кто достиг семнадцати лет, может стать ее участником, – сказал он. – Героев любят до тех пор, покуда они не слишком выделяются из толпы. Говоря иначе, покуда любая старушка, купившая билет на свои кровные, может надеяться, что тоже когда-нибудь станет героиней, она сохраняет свою преданность «Жатве». А видя на экране таких супергероев, как вы, старушка понимает, что никогда не достигнет вашего уровня. Не нужно разочаровывать обывателей, дети мои…
– Простите, Дик! – перебила его актриса. – Следуя вашей логике, та же старушка может перестать смотреть круглыми сутками голодрамы только потому, что ей никогда не достичь моего уровня.
– Может! Особенно если когда-то сама метила в актрисы…
– И все-таки Сабина права, – вмешался в их спор Гэри. – Устроители «Жатвы» стали прессовать нас не из-за разочарованных старушек. Здесь замешаны чьи-то шкурные интересы.
– Вполне возможно, – не стал настаивать на своей теории великий комментатор. – Я допускаю, что здесь и в самом деле замешаны чьи-то интересы. Вероятно, мне нужно время, чтобы подумать…
Криста вдруг резко потребовала:
– Покажите левую руку, Дик!
Слейтон пожал плечами и протянул руку. Студентка биотехноколледжа раздвинула ему пальцы и стала рассматривать кожу между безымянным пальцем и мизинцем. Вскоре она обнаружила там маленькую серебристую точку, похожую на прилипший кусочек фольги. Друзья с удивлением наблюдали за ее манипуляциями, а великий комментатор – с возрастающей тревогой. Он бы с удовольствием отдернул руку, если бы не боялся получить пару затрещин от двух крепких парней, что были наготове.
– Ну что, Дик, – сказала Криста, – сами признаетесь, или…
– Я не понимаю, – задергался тот, – в чем это я должен признаваться?
– Значит – или… – вздохнула девушка.
– В чем дело, Криста? – насторожился ее возлюбленный.
Она повернула руку Слейтона так, чтобы друзья могли увидеть серебристое пятнышко между пальцами.
– Видите эту точку? – Друзья кивнули. – Это микроимплант – модулятор базовых жизненных функций… Запрещенный, между прочим…
Актриса посмотрела на пленника с отвращением.
– Да он же «отложенец», – пробормотала она. – Ходячий труп…
– Я бы попросил вас, миссис, выбирать выражения! – взвизгнул великий комментатор.
– Так вот почему этот извращенец вертится как уж на сковородке! – осенило сержанта Каппера. – Он же у них на крючке!
Поначалу извивы Лабиринта были безлюдны, как улицы опустевшего города. Ни малейших следов того, что громко именуется кровавыми полями «Жатвы». Друзья уже начали подозревать, что, кроме них, в Шестом Дне не участвует ни один жнец, но за следующим поворотом этого, открытого сверху, тоннеля они вдруг наткнулись на толпу. В ней было около тридцати человек, которые не дрались между собой и не искали, на кого бы им напасть скопом, нет, они блуждали в поисках выхода, как слепые, ощупывая стены ладонями.
Приблизившись к одному из них, Беспощадный Меч занес было над ним булыжник, но передумал и рванул его за руку, поворачивая к себе лицом. Худшие подозрения оправдались. Этот жнец действительно был слеп. Вернее, начисто лишен глаз. Вместо них на лице было гладкое место. Тогда сержант выдернул из толпы другого жнеца, и тоже безглазого. Третьего – с тем же результатом. Друзья издалека с недоумением наблюдали за своим предводителем, не понимая, что тот делает.
– Они слепы! – крикнул Меч своим соратникам. – Этим суррогатам позабыли сделать глаза!
Нож, Пассия и Лучница кинулись к нему и тоже начали хватать жнецов за руки и поворачивать к себе. Безглазые андроиды терпеливо ждали, когда их отпустят, чтобы заново начать шарить ладонями по стене.
– Они еще и заторможены, – сказала Криста. – Помнишь, Меч, ты говорил, что мистер Клуа призвал тебя стать поводырем?..
– Да, но…
– Никаких «но»! Это намек, понял?.. Дескать, ты – поводырь. Вот тебе армия слепых!
Ее крик словно подхлестнул слепцов. До этого они спокойно ощупывали каменную кладку Лабиринта, а теперь вдруг рванули вперед, сшибая с ног самых нерасторопных. Едва они скрылись за поворотом, как послышались отчаянные вопли. Не сговариваясь, друзья рванули следом и в следующий миг обнаружили жутковатую картину. Лишенный свода тоннель пересекала широкая расщелина. Слепцы, не подозревая о ее существовании, сталкивали друг друга в пропасть, жалобным воплем тщетно пытаясь предупредить товарищей по несчастью. Через несколько минут на краю расщелины не осталось ни одного безглазого.
– Ты отличный боец, Зоркая Лучница, – не смог сдержать иронии Проворный Нож. – Как говорят у нас в деревне: «Одним махом семерых побивахом!»
– Отстань! – огрызнулась та. – Самой тошно…
– Друзья, не ссорьтесь! – призвала актриса.
– Тем более что у нас гости, – напряженным голосом произнес Беспощадный Меч. – И, похоже, на этот раз не слепые…
Остальные посмотрели туда, куда он указывал. «Гости» и в самом деле не походили на слепцов. Высокие фигуры, с ног до головы закутанные в черное, казалось, были повсюду. Они торчали на гребне наклонных стен, непонятно как сохраняя равновесие, они медленно выдавливались из всех закоулков Лабиринта, подобно черной пасте из тюбика. И у каждого в руке был остро отточенный серп. Вуаль абсурда была сдернута с происходящего. Намерения устроителей «Жатвы» стали предельно ясны. Они не собирались допускать строптивую четверку до Седьмого, финального Дня.