Неожиданно Валлар охнул и стиснул зубы. Валентайн протянул руку к невысокому шкафчику с медными ручками. Вытащив объёмистую бутылку, он подмигнул Герману.
— Нам надо проспиртоваться, — торжественно поднял он сосуд с зельем. — Тогда всё пройдёт.
— Что замер? — сердито зыркнул Валлар. — Неси бокалы и наливай.
Горькая настойка обещала унять боль, тревоги и печаль, и охотники от души приложились к бокалам. Зажмурив глаза, Валентайн шумно выдохнул.
— Мне больше всего не нравятся непонятные игры церковных иерархов, — пожаловался он. — Мне кажется, им нет дела до города и людей. Этот Джоул, например. Зачем он хотел убить Марию? Какое чудовище в человеческом обличье околдовало Грубера? Не хочу лезть во всё это. Но того гада прибил, если бы знал.
— Не волнуйся, — в глазах Валлара мелькнули мстительные огоньки. — Мы найдём, кто за этим стоит, и объясним ему, что он сильно ошибся. Мы — команда Германа. Мы должны стоять друг за друга горой…
— Как ты думаешь, кто виноват, кроме Джоула? — полюбопытствовал Валентайн.
— Понятия не имею, — развёл руками Валлар и подлил себе настойки. — Говорят, что Логариус хочет выдавить из околоцерковных кругов всех, кто связан с Кейнхёрстом. Но не думаю, что он стал бы действовать так прямолинейно. Подставить мог бы. Подсылать убийц — вряд ли. Скорее, это кто-то из его учеников.
— Мария видела у него «Зов вовне», — вставил Герман. — Этот артефакт доступен только Хору. Каждый образец подлежит учёту и не выходит за пределы Верхнего Соборного округа без записи в соответствующем документе.
— А не мог ли Джоул просто украсть его? — предположил Валентайн.
— Сомневаюсь, что просто, — не согласился Герман. — Возьми он такую вещь без спросу, началось бы разбирательство. Зачем предполагаемым заговорщикам лишние проблемы? Ставлю на то, что артефакт получили через Логариуса. Вопрос в том, насколько он вовлечён и кто именно подчинил Грубера.
— Кто-то из Хора? Я знаю, что ценой потери человеческого облика и повреждения разума некоторые хористы получили отдельные способности Великих, — выдвинул идею Валлар. — Амигдалы, если труд Миколаша Дворжака не является исключительно порождением больного воображения безумца, способны управлять живыми существами. Даже людьми.
Услышав упоминание Великих, Валентайн поперхнулся. Герман нервно поёжился и покосился на тёмное окно.
— Хор не имеет никакого отношения к этим существам, — покачал головой командир охотников. — Хористам доступны возможности Великой Ибраитас. Я не разбираюсь во всей этой мистике. Но если подозревать тех, о ком ты сказал, следует обратить внимание на Яаар'гул.
Яаар'гул — так назывался недавно построенный городской квартал, получивший имя на птумерианском языке. Слово яаар'гул означало — «сновидец». В нём обосновалось отделение Церкви Исцеления, занимавшееся изучением снов и кошмаров, навеваемых присутствием высших сил. Обособленное и отчасти независимое от церковного руководства, сновидческое отделение жило тихо и незаметно. Таинственный квартал редко принимал посторонних. Такое положение дел сильно раздражало многих церковных иерархов, не жаловавших малоуправляемых и безразличных к внешнему миру сновидцев.
— Стоит. Не обязательно самому обладать тайной силой. Можно заключить договор с Великим. Поэтому одурманивший бедного капрала не обязательно из Хора, — согласился Валлар. — Однако есть «Зов вовне» — артефакт Хора. Да и сновидцы слишком равнодушны к городским распрям.
— Что будешь делать?
— Поговорю со старыми друзьями из Бюргенверта. Есть немало тех, кто хочет найти управу на Логариуса и ему подобных.
— Я поговорю с Лоуренсом, — нахмурившись, пообещал Герман. — Кто-то явно не понимает, что обязанности лидера подразумевают поддержание порядка среди подчинённых. Лоуренса ослепляют почести, он не понимает, что лизоблюдов нужно гнать от себя как чумных крыс. Иначе теряешь связь с действительностью.
Кейнхёрст
Библиотека замка Кейнхёрст всегда казалась Марии уютным местом. Возможно, самым уютным в мрачном Ярнаме после спальни. Свет люстр, тихие разговоры посетителей и вой ветра за окном убаюкивали. Да, зимой в зале царил дикий холод, а содержание многих книг могло заставить уйти в пятки сердце неподготовленного читателя, но Мария любила библиотеку. Девушка с детства обожала книги и всё с ними связанное.
Верный Ракуйо лежал у оружейника — после всех испытаний его лезвиям требовалась заточка и обработка специальным составом. Охотничье одеяние также попало в ремонт. В ближайшие два дня Мария планировала не покидать замка, чтобы как следует отдохнуть. Даже зажившие раны продолжали болеть ноющей болью.