До берега осталось совсем немного, и гребцы принялись работать на пределе сил, стремясь скорее проскочить опасный участок. Они боялись падавших с неба каменных глыб, что волей судьбы могли разминуться с судном, а могли и поразить его на смерть. И боялись не зря. Это Элурия поняла в тот момент, когда удар выбросил ее из лодки в океан. Вода окружила девушку со всех сторон, и она на миг потеряла голову от ужаса, не имея возможности всплыть на поверхность. А в следующее мгновение по голове пришелся удар, едва не погасивший сознание.
Элурия посмотрела на предмет, что едва не привел к ее смерти и узнала в нем кусок дерева, возможно от той самой лодки, на которой она прежде плыла, но главным было не это, а проблеск света над ним. Это сияние было столь манящим, что Элурия выплеснула все силы в рывке к поверхности и, пробив головой воду, счастливо сделала первый вдох. Спустя несколько секунд девушка смогла успокоиться и бросила взгляд на правую руку, в которой оказался крепко зажат верный лук. И как она только его не потеряла? Вот только без оружия ей было бы нечего делать на берегу, а раз уж оно сохранилось, сама Элуна велела ей плыть к пылающей отблесками творимых чар земле. И не давая себе время на раздумья, Элурия закинула за спину лук и сделала первый гребок.
Храбрая дочь великой Тиранд! Как же она была глупа, когда представляла себя такой! Сейчас чем ближе был берег, тем большим становился ужас перед грядущей опасностью. И он перешел в настоящую панику, когда осталось преодолеть последние метры, отделявшие ее от суши. Ведь там, на некогда спокойной водной глади, плавали мертвые тела, много мертвых тел. Эльфы, дворфы, тролли, словно все без исключения взиравшие на нее мертвыми, ничего не выражавшими глазами. Они не пускали ее на берег, будто бы могли действовать разумно, цеплялись за руки, одежду, сталкивались с ней и норовили уволочь ко дну.
Она и сама не знала, что из увиденного ей тогда было правдой, а что только подступавшим безумием, но себя осознала, уже стоя на берегу и вскидывая лук с сиявшей энергией Элуны стрелой. Движение пальцев, и серебряный росчерк устремляется к цели — бегущему на нее троллю. Мгновенно натянуть тетиву вновь и пустить еще одну оперенную смерть. Взгляд ловит движение врага, и тело словно само изгибается, пропуская брошенный дротик, а уже следующий снаряд оставляет кровавый росчерк на боку. Но рана не страшна, и она вновь вскидывает лук.
— Остроухая дура! — прокричал чей-то голос, а затем между ней и врагами встал коренастый, облаченный в тяжелую броню дворф. В руках он держал массивный щит, в который именно в этот момент впились два дротика.
— Что застыла? Аль в детстве тебя кувалдой вдарили? — вновь проорал дворф, не забывавший зорко вглядываться в сторону неприятелей. — А ну живо к нашим, пока нас тут в иглогривов не превратили!
И Элурия послушалась, только сейчас обратив внимание, что всего в двух десятках шагов от нее расположился большой отряд под прикрытием каменной плиты. Добежать до убежища удалось быстро и без неприятностей, спасший ее дворф также добрался в целости, не забывая что-то ворчать. «А они в жизни еще забавнее, чем в книжках» — невольно пришло на ум, но она тут же выкинула из головы все глупые мысли, а вернее, ей помогли это сделать.
— Жрица? — спросил один из эльфов, в изорванной и покрытой кровью броне. — Лечить умеешь?
— Умею, — растерянно ответила девушка, лихорадочно вспоминая то, чему научилась у матери.
— Тогда за работу, — сказал командир и махнул рукой в сторону раненых, которых умостили у самой плиты.
Слишком быстро менялись для Элурии события, слишком привыкла она к размеренной и тихой жизни, от которой мечтала избавиться, а потому все происходящее для нее, с момента, как была опрокинута лодка, словно оказалось покрыто туманом, в котором не было места сомнениям. И потому она направилась к больным прежде, чем осмыслила приказ, и начала лечить первого из пациентов — хрупкую, молодую эльфийку — раньше, чем придумала, как будет это делать. Но ничего и не потребовалось. Словно из глубины души пришла мольба к Элуне даровать ей силу, и Богиня откликнулась, а мягкая серебряная энергия стала вливаться в тело больной. А затем все ее мироздание сосредоточилось на пациентах. Она лечила одних, чтобы ей приносили новых, и не знала, куда девались те, кому удалось помочь. Но это было и не важно. А важна была только светящаяся внутри нее искра энергии и один вопрос — хватит ли сил для того, чтобы помочь всем?
***
Несколько секунд в тишине и безопасности, жаль, что они уже истекли. Хотя о какой безопасности может идти речь на этом осколке Бездны? Пламя, крики раненых, бесконечное сражение, что не затихает ни на миг. Пусть я и обязан командовать войсками на берегу, но что возможно предпринять в этом хаосе, где силы Альянса смогли очистить для себя крохотную, пространством несколько метров, линию берега? И пусть на земле скопилось уже множество дворфов и син`дораев, никто не может сказать, и я в том числе, удастся ли выстоять в этом сражении. Не погибнем ли мы все?
Если говорить честно, то в тот момент, когда флагман Альянса оказался разорван в щепки взрывом, я решил, что это конец — флот отступит от берегов и обречет оставшихся на верную гибель. Спастись удастся только тем, кто владеет телепортом, но и им придется жить помня о тех, кого они бросили. Однако этого не произошло. Взрыв только задержал возвращение лодок, но не стал препятствием для наступления. Я требовал подкреплений, я просил ускорить движение лодок магией, снарядить и отправить в бой дирижабли с новыми порциями бомб и мои распоряжения исполнялись, пусть и не так быстро, как бы этого хотелось.
В теле разливается чудовищная усталость и боль, даже с моей выносливостью, подкрепленной той смесью энергий, что текла в венах, эти несколько часов казались нескончаемыми, и хотелось просто свалиться замертво. Сколько же достойных воинов погибло сегодня из-за того, что просто выдохлись, не заметили простого взмаха копья или лишились последних крох магической энергии? У меня самого почти иссякла мана, растраченная в боях с вражескими магами и массовых атаках. Приходится беречь каждую крупицу и с двойной осторожностью бросаться в атаку. Интересно, а не присоединюсь ли я сегодня к погибшим товарищам? Из горла вырывается неуместный смех, более похожий на хрип. Было бы забавно умереть в войне с троллями после всего, что было мной сделано в прошлом и запланировано в будущем. Вот только отсиживаться нельзя, такой маг как я не имеет право оставаться в стороне. Обращаюсь к силам, сокрытым в накопителе, вычерпываю всю доступную энергию до капли, делаю глубокий вздох, успокаиваю взбудораженное сознание.
А затем быстро, пригибаюсь к земле, выныриваю из-под каменной плиты, бегу вперед, к увиденной искорке магии, что едва мерцает даже в моем зрении. Рывок и вращение оставляют позади просеку из мертвых тел и вновь напоминают о недостатке маны. Однако цель уже близко, и, разрубая на части очередного тролля, я достигаю нужного места, а затем наклоняюсь над мертвым сородичем. Не для того, чтобы почтить, на это нет времени, а затем, чтобы забрать накопитель, в котором еще плещется драгоценная энергия. В последние полчаса поиск кристаллов маны стал моей главной заботой, син`дораи испытывают острую нехватку энергии, и единственное, что нас спасает — свежие подкрепления и стремительно утекающие силы врага. Нет, троллей не становится меньше — это проклятие, сравнимое с ордой силитидов, не устает прибывать на бойню, что раскинулась на берегу. По пляжу уже раскинулись целые валы из мертвых тел и они все нарастают. И каждый из врагов, словно безумный, рвется в бой, даже не думая о страхе. Но все же самые опасные из них, стихийные маги, в большинстве своем погибли к настоящему часу. Если бы дело обстояло иначе, возможно бы мы и вовсе пали. Слабость врага весьма кстати, ведь вскоре придет последняя партия из некогда сорокатысячного корпуса, а затем мы останемся одни перед лицом неприятеля. И это станет нашим шансом на победу. Ведь сейчас мы уже закрепились на позициях, мы выбили магов врага, мы выжгли местность на сотни метров от берега, обнажив провалы в земле, из которых прибывает враг. Мы подготовили почву для победы. Либо бесславного поражения, если у противника остались еще сюрпризы.