— Что ж, признаю, ты доказала, что являешься верной супругой и любящей матерью, Тиранд Шелест Ветра, — начал спокойным, совершенно лишенным растерянности голосом друид. — Однако я хотел бы спросить, где сейчас находится Элурия Ярость Бури? Я не видел ее уже давно.
— Не слишком ли много времени мы уделяем моей личной жизни, Дартарен, вместо того, чтобы говорить о противостоянии киражи? — спросила жрица.
— Но это ведь важный вопрос, Тиранд, — мягко, слишком мягко произнес друид. — Ты ведь отправила свою дочь в Альянс, едва угроза войны стала реальной, а теперь предлагаешь нам сидеть в обороне. Не значит ли это, что в тебе нет веры в победу? Что ты считаешь нас слишком слабыми, не способными справиться с врагом?
«Как ловко» — подумала Тиранд, глядя в спокойное лицо своего врага. Он использовал такие слова, что только и остается, что оправдываться и взывать к разуму. Но ей ли не знать, что обращаясь к толпе вернее всего полагаться на их чувства, а не рассудок. Но к каким чувствам возможно обратиться сейчас? И почему Альянс еще не пришел на помощь, ограничившись только посланиями?
— Я предлагаю остаться в крепости потому, что здесь хранится наша святыня, то, что является основой жизни нашего народа, — ответила жрица. — Мы не можем рисковать, когда опасность столь велика!
— А я считаю, что мы должны рискнуть, мы должны сражаться, а не забиваться в норы, словно жалкие кобольды. Иначе погибнем, вверяя свою судьбу в руки других народов, — окружающие поддержали слова Дартарена, а он позволил себе возвысить голос. — Наш союз девять тысяч лет назад смог одержать победу и разгромить Пылающий Легион, а значит и сейчас мы справимся, одержим верх над противником.
Справились без помощи других? Это была ложь, явная и неприкрытая, но в нее хотели верить, и с этим Тиранд не могла ничего сделать.
— Врагов слишком много, нам не победить их, сражаясь вне стен, — напомнила жрица, но успеха не добилась. Симпатии калдораев окончательно перешли на сторону Дартарена.
— Те, кто готов отдать жизнь за существование нашего народа, пусть идут следом за мной, — уже не слушая Тиранд, прокричал Дартарен и направился к выходу из ворот. А вместе с ним пошли сотни оказавшихся в крепости воинов, главным образом друидов, но были среди них и жрицы, а также дриады и беорны.
«Все же за тем, кто призывает действовать, следуют всегда охотнее» — с грустью подумала Тиранд и вновь воспользовалась амулетом, надеясь получить ответ от Дат’Ремара.
***
Могло показаться, что Дартарен был излишне самоуверен и глуп, когда вызвался вести войско против силитидов и киражи, но в действительности это было не так. Друид прекрасно осознавал опасность врага и даже признавал, что в одиночку победить их будет невозможно. Именно так. Однако Дартарен также понимал, что не найдет лучшего момента для смещения Тиранд, чем этот, достаточно будет только провести серию побед, не обязательно значимых, главное ярких и запоминающихся. И тогда пошедшие за ним эльфы будут и дальше поддерживать его, ведь эти победы будут и их победами. Нужно только избежать ловушек и спустя время привести воинов Лесной армии назад, к крепости, сохранив от сильных потерь. Точно так, как это сделала сама Тиранд во время вторжения демонов.
И поэтому сейчас Лесная армия, в количестве почти двадцати тысяч разумных, двигалась по лесу, соблюдая исключительную осторожность — направляла во все стороны разведчиков из числа дриад, следя за небом с помощью всадниц на гиппогрифах и ежеминутно прощупывая местность с помощью сил друидов. Однако никаких следов противника не находилось. И это уже начинало волновать воинов, ведь до гор — места обитания жуков — оставалось всего несколько часов пути. Где же расположился их враг, и не готовит ли он засаду? Почему силитиды и киражи бездействуют, и что вообще творится в их разумах?
Словно ответ на эти мысли, первый враг был наконец встречен — им оказался силитид, затаившийся в форме камня. Смерть его была невероятно скорой, сразу шесть стрел пробили панцирь твари и разорвали его на части, после чего эльфы вздохнули с некоторым облегчением — цели для того, чтобы отвлечься от несвоевременных мыслей, наконец показались.
А в следующие часы спрятавшиеся среди растительности противники стали попадаться гораздо чаще, и такие встречи мгновенно перестали вызывать радость. Внезапно появляющиеся среди порядков эльфов враги заставляли нервничать, совершать ошибки, слишком суетиться. Увы, но для калдораев уже давно не было повода сражаться с действительно опасным противником. Немногочисленные сатиры были выбиты еще в первые сто лет, гарпии и иные дикие создания в качестве угрозы не воспринимались, а с остальными разумными, и даже Альянсом, отношения были мирными. Вот и получалось, что большинство воинов Лесной армии имели опыт исключительно тренировок и уже позабыли как это — сражаться с кем-то всерьез. Плохо, но сделать с этим Дартарен ничего не мог. Вместо этого он упорно вел свою армию к горам, туда, где скрывался их враг.
Первый крупный отряд противника они смогли обнаружить только у входа в ущелье, но и тогда число врагов ограничилось несколькими сотнями, мгновенно сметенными стрелами. И это уже всерьез обеспокоило Дартарена, ведь повода для возвращения не было, как не было и результата похода, а чем дальше они заходили, тем опаснее оказывалось их положение. Конечно калдораям было что противопоставить врагу, но если противник нападет внезапно… Осознавая это, друид приказал остановиться напротив дороги в Ан-Кираж и направил разведчиков, с наказом наконец найти врага. После чего провел следующие два часа в беспокойном разглядывании пейзажа.
Однако окружающее пространство говорило только о покое и умиротворении, нигде, ни в одной детали пейзажа, не было угрозы, не было подозрительных следов, врагов, скрывавшихся в тени. И только песчаная, не затронутая магией природы друидов почва говорила о чуждости для Лесного Союза этой местности. И именно эта безмятежность пугала калдораев более всего.
Спустя отведенное время вернулись разведчики, но их прибытие так и не дало ответа ни на один из мучивших командующего армией вопросов. Просто потому, что те, кто прибыл, смогли найти только одиночных врагов, не более, в то время как направленные в сторону Ан-Кираж так и остались там, возможно уже мертвые. Лесная армия по-прежнему находилась в тумане, не зная, где расположился противник. Необходимо было принимать решение, на это ярко и недвусмысленно указывали взгляды окружавших его эльфов, и Дартарен вынужден был отдать новый приказ — идти в сторону Ан-Кираж, туда, откуда уже не вернулись пятеро опытных друидов и жриц Элуны, когда-то давно сумевших пережить войну с демонами.
Покинув свою родину и вступив в ущелье, скалы которого словно бы стремились сомкнуться над головами воинов, калдораи растеряли значительную часть своей уверенности, однако предложения вернуться ни от кого не поступало. Эльфы, дриады и беорны просто шли дальше, готовые к отражению атаки, и с каждым следующим шагом все больше впитывали чувство обреченности. Шаги гулко отдавались в тесноте ущелья, скалы словно впитывали лунный свет и отдавали непроглядной чернотой, гулкие шорохи неизвестной природы разносились далеко в стороны, оставляя ощущение беспомощности перед неизвестной угрозой. Они шли в ловушку и, кажется, осознавали это, однако отсутствие достоверных фактов и собственное упрямство мешали им признать очевидное. Но слишком долго их путь не продлился.
Стук множества ног стал первым, что услышали калдораи, а следом за ним показалась и бесчисленная свора тварей. Они бежали по дну ущелья, по его стенам, а еще были в воздухе, заполняя собой все пространство. И Дартарен ни на миг не сомневался в том, что с тыла эти твари также пожелают напасть. Многих такая картина повергла бы в ужас, однако друид лишь счастливо улыбнулся, наконец дождавшись боя.
— Сплотить ряды, жрицы, бейте по воздушным тварям! Друиды — шипы в направлении врага, — прокричал он, и армия пришла в движение. Тысячи стрел взвились в воздух, серебряным штормом ворвавшись в скопление воздушных силитидов, а внизу острые корни выскочили из-под земли, вонзаясь в мягкое подбрюшье жуков. Калдораи догадались собрать знания о своем враге, прежде чем идти на него войной.