Бережно подхватив девушку на руки, я бросился к скрытому за кустами входу в пещеру, проклиная себя за то, что так и не восстановил короткий путь в убежище. Уже спустя первые несколько десятков шагов, пришло ощущение усталости, но я лишь продолжал бежать, даже когда со лба стал ручьем литься пот. Перед глазами пронеслись стены туннеля, затем, пришел черед первой развилки, затем, второй. Вся эта потеря времени вызывала глухое отчаянье, но ведь я сам выбирал место похожее на лабиринт, сам искал путь к убежищу, что невозможно будет найти случайно! И теперь вынужден был петлять в закоулках подземелья!
Лишь спустя несколько минут, глазам предстал знакомый проход, что заканчивался тупиком. Хотя, на самом деле, это была замаскированная дверь, что возможно было открыть, если знаешь нужные точки давления. Дверь эта вопреки ожиданием чужака начиналась не в самом тупике, а с боку прохода, и притом ничем не выделялась на фоне гладких стен. Приободренный близостью цели, ускорился еще больше, однако именно в этот момент мир содрогнулся.
Камни зашатались над головой, брызнули осколки, один из них ударил мне в плечо, но я не остановился на пути к цели. Просто потому что знал — убежище укреплено артефактами и магией и должно будет пережить катаклизм, который в этот час настиг и эти земли. Хорошо, что гора Хиджал находилась почти на краю континента и, потому познала лишь отголоски чудовищного удара, но даже они грозили большой бедой. За спиной раздался грохот, что-то полоснуло по ноге, едва не сбив, но равновесие удалось удержать. Наконец, я оказался напротив скрытой двери. Теперь требовалось надавить на ничем не выделяющиеся на фоне остальной стены места, и надеяться, что расчеты были верными, и вход откроется, даже несмотря на землетрясение.
Стена дрогнула и едва надежды оправдались, я протиснулся внутрь лаза. Убежище встретило меня мраком, что совершенно не мешал моему зрению, россыпью камней и пылью. Казалось, что оно уже ощутило мощь катастрофы, хотя, на самом деле, оставалось таким со времен боя с Керантилом.
Едва не споткнувшись о камни, я припал к скрытой нише. Максимальное напряжение воли и капли маны впитываются в камень, едва не погасив мое сознание, а жажда из просто сильной превращается в нестерпимую, раздирающую нутро на части. Но все это не важно. Глазам предстают бочки, и немедля я зачерпываю из них силу, чтобы затем обратить взор к Миранне. Но она уже не дышала…
Как? Еще несколько секунд назад она была жива! Собрав энергию в исцеляющее плетение, я выплеснул его на девушку, но её сердце так и не забилось. Еще раз и еще… Это было отчаянье. Я не знал, что делать, просто раз за разом использовал исцеление на той, кто был мне так дорог, надеясь на чудо. Но чудо не происходило.
И что-то оборвалось внутри. Столько боли, столько стараний было приложено в борьбе с Легионом, столько удалось достичь и потерять, но разве это имело значение если девушка, что была мне столь дорога теперь оказалась мертва?
Полный боли крик вырвался изо рта и отразился от стен гулким эхом, а я упал без сил на плиты пола, глядя на потолок и не видя его. На сознание навалилась усталость, захотелось забиться в угол и убежать от всего мира, а может быть и напиться прямо как тогда, в ту ночь, когда я собственными руками убил своего учителя. Однако именно это воспоминание заставило меня подняться на ноги и начать действовать, постаравшись отстраниться от всего, что произошло совсем недавно. Хотя кого я пытался обмануть, отстраниться было невозможно. Особенно учитывая то, каким должен был стать первый шаг.
Обратившись к энергии из бочки, я сплел заклинание, а затем наложил его на фигуру девушки, лежавшей на камнях. Задачей этих чар было сохранить тело Миранны для того, чтобы передать его отцу, хотя как это сделать и при этом смотреть ему в глаза я не знал. Ведь она умерла именно по моей вине. Это я не справился с Тихондрием, я отступил, позволив ему искать новую жертву, я допустил уже то, что девушка осталась вместо меня в качестве шпиона, не настоял на бегстве тогда, не забрал её силой!
Заклинание слетело с пальцев и окутало девушку мягкой пеленой, а я осторожно поднял и положил на грудь холодные словно лед руки. Следом осторожно закрыл веки, возможно только затем, чтобы не видеть этот застывший взгляд, который не могло передать мое зрение, но он по-прежнему преследовал меня. А затем, пошел в дальний от этого места конец пещеры, туда, где был заваленный проход и начал остервенело разгребать камни, совершенно забыв о магии и с рычанием и проклятиями откидывая камни в сторону. Я не знаю сколько так продолжалось, но в какой-то момент усталость взяла верх, и мое тело попросту рухнуло на каменный пол, забывшись в тревожном сне.
***
Не знаю как много времени я спал, это сложно было понять, хотя бы потому, что даже после пробуждения никуда не исчезло ощущение усталости и апатии, но проснувшись, мной была продолжена начатая ранее работа, разве что на этот раз с применением магии. Тяжелая физически и требующая хорошей концентрации, из-за использования магии она идеально подходила для того, чтобы ни о чем не думать и к тому же была действительно необходима, ведь иначе выбраться из пещеры возможности не было. Руны, блокировавшие телепортацию, по-прежнему работали и не давали переместиться на поверхность, впрочем и желания такого у меня не возникало, ведь точка координат должна была сместиться в результате раскола мира и насколько сильным оказалось это изменение, я на своей шкуре узнавать не хотел, а потому работал, стараясь не смотреть на лежавшее в дальней стороне пещеры тело девушки.
И надо сказать, что перетаскивание камней со временем помогло прийти в себя и вспомнить о тех задачах, что были на меня возложены. И в первую очередь я потянулся к артефакту связи, что должен был передать сигнал Ремару. Хотя это устройство и оставалось несовершенным, некоторые заранее оговоренные сообщения оно передать могло. И среди них я выбрал три: о перемещении к горе Хиджал, смерти Миранны и просьбе о прибытии Майев. Ведь как бы ни было мерзко это осознавать, со смертью девушки у меня не осталось напарника, который смог бы сопровождать в пути и необходима была помощь жрицы, чтобы выполнить миссию, запланированную нами с Ремаром на случай раскола мира. Миссию, которая станет первым шагом на пути к возрождению эльфов. Подхватив на руки очередной камень, я погрузился в воспоминания о разговоре, что произошел за шесть ночей до сражения у Источника Вечности.
***
Удобный стул, хорошая еда и бокал вина в руке, что еще нужно для счастья? Наверное, чтобы над миром не висела угроза гибели, а родные тебе эльфы не были на волосок от смерти? Видимо так, но все же подобное положение нисколько не портило настроение сейчас, когда выдалось свободное время и не требовалось куда-то бежать и уничтожать очередного демона. Собственно я мог бы готовить артефакты для будущего сражения, но за оставшееся время ничего действительно стоящего создать не получится, а артефакты стабилизирующие магию смогут изготовить и без моего участия. Тем более, что пусть я и обладаю невероятными знаниями, но в скорости работы уступаю более опытным коллегам.
— Иллидан, ты ведь думал над тем, что будешь делать в случае, если катаклизм все же произойдет? — вырвал меня из круга ленивых размышлений голос Ремара.
— Как не думать… — собственно эти мысли донимали меня все время с момента получения памяти будущего и не оставили до того момента, когда план действий не был наконец продуман. И сейчас стоит воскресить его пункты, ведь Ремар должен получить эти знания.
Мой друг не торопил. Он вообще отличался невероятным терпением, которое демонстрировал и сейчас, медленно смакуя вино.
— Если катаклизм все же произойдет, первым моим шагом будет создание Источника для друидов, — произношу, вслушиваясь в эмоции Ремара. Хотя понять что-то было сложно, друг уже смог освоить простые ментальные щиты, что защищали от поверхностного считывания эмоций. Не то чтобы я пытался прочесть мысли друга, просто это стало своеобразной привычкой. Если иные эльфы улавливали эмоции по выражению лица собеседника, с моим зрением оставался лишь такой необычный путь.