Вторым неудобством было весьма схематичное представление о мире. О красках я мог забыть навсегда, если только не прибегну к посторонним средствам. Мимика, это основное отражение чувств разумных, более было мне не доступным, оставив лишь неясные контуры.
Также являлась проблемой дальность взора. С одной стороны она могла быть невероятно велика. По крайней мере в теории и по тем знаниям, что я получал из памяти будущего. Вот только увидеть объект на расстоянии десятков километров я мог лишь при одном условии – он должен быть наполнен магией. В остальном мой взор ограничивался тремя-четырьмя сотнями метров при условии концентрации на одном направлении. И на дальнем расстоянии возможности различить хоть какие-то детали уже не было. Также результат не столь и плохой, но вот хорошим лучником мне уже никогда не быть.
Подобные размышления не добавляли радости, скорее вызывали ярость, но с ней я боролся проверенными методами – усиливая тренировки. Благо отрабатывать надо было не только зрение, но и навыки владения доставшимся мне оружием.
Не будь у меня памяти из будущего и обучение владению столь специфичным, никогда прежде не встречавшемся на Азероте оружием, на нужном уровне потребовало бы тысячелетия тренировок. Память же позволяла сократить это время в десятки раз, ведь каждое движение в его идеальном исполнении уже было запечатлено в моей голове, вот только даже нескольких лет у меня в запасе не было, а были лишь несколько недель и потому каждую свободную секунду я проводил отрабатывая удары до запечатления их в мышцах. И надо отметить – успешно.
В те же моменты, когда усталость брала верх, а наблюдатели не присматривали за моим разумом, я обдумывал новую для себя ситуацию.
В сущности хоть меня и рассекретили раньше, но из полученной памяти я знал, что и в другой жизни не смог продержаться долго и оказался доставлен к Саргерасу уже на третью ночь после нашествия. Собственно весь мой страх был связан именно с боязнью того, что история не повторится, и меня просто убьют, не став изобретать сложные интриги. Ведь в том будущем «дары» мне преподнес лично Саргерас, сейчас же он поручил это действо Архимонду, видимо подготовка к вторжению не позволила сделать все лично или штурм Зин Азшари должен был что-то изменить во взглядах падшего титана.
В сущности, это ничего не меняло и оставалось понять, что делать мне в этой ситуации?
Из полученной памяти я знал не так и много, ведь после подчинения меня артефактом воспоминания оказались размыты. О себе самом в этот период мне было известно от одной девушки на долгие годы ставшей моим единственным собеседником и надзирателем в одном ключе. Майев, эльфийка, что пылала ко мне незамутненной ненавистью, чувством, что я пробудил в ней находясь под контролем почившей теперь твари в глефах. Много мне было неизвестно, ведь сама Майев не стремилась рассказывать подробно, полностью уверенная в том, что я помню все и сам, но главным было то, что Иллидан входил в отряд демонов уничтоживших ее город и лично убивал ночных эльфов. Что это был за город и когда именно произошло данное событие – неизвестно, однако было ясно, что и в этот раз сия чаша не минует меня – я вновь буду отправлен уничтожать города эльфов. Те же или иные – неизвестно. Вот только теперь на мне не было ментального подчинения и потому смерть в том рейде найдут не жители Королевства, а демоны. А для того, чтобы этого достичь – предстоит тренироваться усердней.
Некоторым утешением для меня являлось то, что в результате ментального сражения и инициации Архимонда, я смог увеличить свой резерв маны, отчасти от введенных в меня потоков скверны, отчасти от по сути съедения той твари, что желала владеть моим разумом. Определенную роль сыграли и магические символы, что были нанесены мне на кожу. Я мог бы повторить их и сам, но лишь обладая скверной, да и ритуал этот был бы невероятно болезнен, а потому оставалось радоваться тому, что он позади. Все это вместе означало, что я по прежнему уступал в магической мощи многим, но все же теперь мог сражаться и с по настоящему сильными монстрами Легиона.
Что я знал о протекании войны в этот период? Почти ничего, но ключевое слово «почти» – ведь мне была известна главная опасность, что подстерегала ночных эльфов – отрезание от Источника Вечности. Этот ритуал должен был быть проведен в ближайшее время и если его не остановить – калдораи обречены на поражение. Но как это сделать? Действовать самому? Найти помощь у Дат`Ремара? Обратиться к Малфуриону? Я не готов был дать окончательный ответ на этот вопрос, а потому предпочел отложить его на время.
Еще одним вопросом, что мучил меня все это время, было положение Миранны. Как я случайно узнал, эредары приступили к созданию сатиров из тех немногих пленных, что оказались в руках демонов после захвата Зин Азшари. Использовали ли они приближенных королевы Азшары, я не знал, а потому боялся, что Миранна окажется в опасности еще большей, чем она была сейчас, ведь даже во мне не было уверенности в том, что удастся сохранить разум после такой процедуры, намного более корежившей разум, чем инициация скверной. Радовало лишь одно – Миранна была еще молода и лишь начала обучение и потому на нее должны были обратить внимание позже остальных. Вот только волнение это не отменяло, ведь я даже не мог в последние несколько недель навестить девушку – не хотел привлекать к ней внимание. Необходимо будет убедить Дат`Ремара в необходимости увести Миранну из дворца, думаю это окажется не столь и сложно, он ведь действительно любил свою дочь и я уверен, готов был пойти на многое ради нее.
Завершив очередную отработку ударов и едва держась на ногах, я понял, что дальнейшая тренировка не сможет дать ничего, кроме усталости, а потому направился прочь с полигона. Поднимался наверх я без особой радости, ведь каждый раз проходя по ступеням в направлении своей комнаты, я оказывался напротив окон и куда бы ни были направлены они – вид был одним и тем же – сожженная дотла столица и толпы демонов. Этот вид каждый раз наполнял меня ненавистью и желанием уничтожить проходящих мимо меня тварей. Сдерживаться удавалось с трудом, а в эмоциональном плане в особенности и лишь понимание необходимости дождаться нужного момента для мести останавливала меня.
Однако сегодня я заметил изменения. По своей природе неорганизованная и тупая толпа низших собиралась в отряды, повинуясь ментальным приказам, а еще в стороне Источника ощущались невероятно мощные магические колебания.
Вопроса о том, что означали эти события передо мной не было – Пылающий Легион смог переправить достаточное число войск в Азерот и выступает в поход, при этом нанося упреждающий удар – перекрывая доступ к Источнику у всех ночных эльфов кроме тех, что расположились в замке. А это означает еще и то, что мое ожидание подходит к концу.
Стараясь не спешить я дошел, наконец, до своей комнаты и убедившись в отсутствии наблюдения достал из потайного хранилища несколько передатчиков. Мне во многом повезло, что демоны весьма небрежно отнеслись к проверке комнаты и не заметили их. Впрочем само устройство этих артефактов было таковым, что они не излучали ману в пространство и именно поэтому были столь полезны несмотря на ограниченность их применения. А факт того, что мой допрос ничего не выявил заставлял тварей Легиона расслабиться еще сильнее.
Допрос этот был проведен на следующую ночь после произошедших событий и на нем я «честно» рассказал все, выставив именно Керантила причинной снятия ментального контроля кристаллов. Связь, что должна была поддерживаться между нами, была представлена мной в виде лучей света, что мне полагалось создавать в своей комнате в определенных последовательностях. К счастью проверить всю ту чушь, что я наговорил натрезиму, было невозможно, а сканирование моего разума стабильно освещало наложенную личину. К тому же я старался как можно сильнее демонстрировать неадекватность поведения. Регулярно взрываясь эмоциями ярости, гнева, жажды крови именно в те моменты, когда натрезим начинал сканирование. И в том не было ничего подозрительного. Тварь в клинках должна была бы реагировать в точности так как реагировал и я.