Дожидаясь божественного откровения Александр бы так и продолжил свой «плачь Ярославны», но тут в дверь аккуратно постучали.
– Ужин готов-с, – негромко, с нотками почтительности, заговорил Гром, не решившись заглянуть в комнату. – И Горгуц принёс бельё. Оно внизу-с.
Не дожидаясь ответа, хозяин дома ушёл обратно на кухню. Посидев на табурете в полной тишине ещё немного, парень последовал за ним. На счёт того, что его полный гнева монолог могли подслушать, он нисколько не волновался. Пусть хоть каждое слово законспектируют, понять Великий и Могучий местные всё равно не смогут. И да, по поводу отсутствия читов Саша немного с ёрничал, знание местного языка неким чудесным образом в его голову вложить сумели.
– Спасибо за вашу заботу! – натянув на лицо как можно более благодарное выражение, промямлил попаданец, заходя на кухню. Там, за столом, его уже ждал сам могучий Гром, грозно насупив свои густые брови.
– Грибная похлёбка, – взглядом указав на глиняную плошку, сказал орк. – Могу ещё предложить грибное пыво, если хочешь
– Эм, вы хотели сказать, пиво? – осторожно уточнил парень, садясь напротив хозяина дома и пододвигая к себе тарелку.
– Пыво, – поправил того Гром, а после пояснил: – Пиво варится-с из хмеля, пыво же из грибов. Будешь пыво-с?
– Н-нет, – с трудом поборов приступ тошноты, ибо грибы несостоявшийся герой не любил всеми фибрами души, ответил Александр. – А просто вода есть? Ну, или еда, не состоящая из грибов?
– Нет-с, – после недолгих размышлений, сознался орк. Причём в его голосе явно звучали нотки стыда. – Я простой скромный стихоплет. У меня крайне редко бывает хоть что-то, кроме грибов. Простите-с за это. А вода в ведре.
– Да ничего, у всех своя жизненная ситуация, – вежливо отмахнулся Саша, хотя внутренне был крайне этим разочарован. Решив лишний раз не беспокоить хозяина, человек сам достал чашку из указанного места, а после и воду в неё перелил из тяжёлого деревянного вёдра. Да… точно не так он представлял себе в свой первый день в фэнтезийном мире. Далеко не так… – Но почему вы не хотите служить со своим «братом» в страже? Мне кажется, он был бы рад.
– Я не могу… не хочу, – покачал головой Гром. – Теперь слово и перо моё оружие, а не мышцы с острой сталью. Мой священный долг доказать, что стихоплетство ещё чего-то стоит в этом мире, что высокий слог не уступит всём этим похабным песенкам и частушкам захмелевших бардов! – неожиданно для попаданца, его новый знакомый не на шутку разбушевался. Его голос обрёл силу, а всё эти угодливые нотки со льстивыми тонами пропали, словно их никогда и не было. Перед испуганно замершим парнем вновь сидел могучий орк, которым Гром когда-то был, ив его глазах плясало пламя нечеловеческих страстей. – Я покажу ей, что высокое искусство стихосложения не ограничивается фривольными четверостишьями о размерах мужского уда, или о влажности темноэльфийских пещер!
Поняв, что это то самое, о чем рассказывал Горгуц, Саша решил благополучно промолчать. Переждать бурю в тишине, запивая слизкие варёные грибы колодезной водой. Он не знал, какие ужасы пережил несчастный орк, по пьяни оскорбив отнюдь не светлую телом и устремлениями эльфийку, но это явно было что-то из разряда психоделически-экзистенциальных страданий.
– Прошу прощения-с… – наконец, успокомвшись, взял себя в руки Гром. Его плечи тут же осели, а голосу вернулись прежние заискивающие тона. – Я бываю не сдержан порой-с, когда разговор заходит о моих начинаниях-с. Наверняка такое только раздражает-с людей вашего толка…
– М, а что со мной не так? – отодвинув в сторону недоеденную похлёбку, решил аккуратно уточнить Александр. – Меня стихи не раздражают. Я вообще много их знаю, если так подумать. Это часть образования, да и меня бабушка, в своё время, заставила выучить целую главу одного романа в стихах, хе-хе, до сих пор помню эти строки.
И пока орк-поэт обдумывал слова своего гостя, сам парень погрузился в лёгкую меланхолию, размышляя о людях, которых, скорее всего, уже больше никогда не увидит.
– Но позвольте-с, разве вы не ученик публичного дома? – наконец, спросил Гром, при этом стыдливо отводя взгляд куда-то в сторону. – Я вас не осуждаю, но разве-с в вашем возрасте разумно тратить жизнь на такое-с?
– Для успешной, сытой жизни необходимо образование, – вздохнул Александр, понимая, что вряд ли сможет объяснить жителю магического мира всю важность диплома даже самого задрипанного вуза. – В том месте, где я вырос, оно просто жизненно необходимо. Нормальные девушки в твою сторону даже не посмотрят, если за душой не будет институтской корочки.
– Вы пришли-с из весьма пугающего места! – проникшись, высказал своё мнение орк. И как тут не высказаться, когда разработанная годами стихотворства фантазия уже нарисовала в его голове пугающе-порочную картину Сашиного прошлого. – Но могу вас завереть-с, у нас вам больше не придётся претерпевать подобные муки.
– Хех, ну да, учёба такого характера мне больше не грозит, – хмыкнул парень, хотя после многочасовой уборки с радостью бы променял весь этот фэнтезийный антураж на возможность вернуться домой. – Но могу поспорить, знатный или богатый муж здесь будет иметь больший успех, чем какой-нибудь безродный бродяга.
– Не всегда… и не со всеми-с, – туманно ответил Гром, доскребая остатки своей похлёбки. – Кхм, если вы не против-с, я бы хотел поговорить о более высоких материях!
– Я не против, – не стал спорить Александр, уставшим взглядом узревший за окном понемногу накатывающий на улицу вечерний полумрак. – Но, о чем конкретно будем говорить?
– О стихах! – воодушевлённый положительным ответом воскликнул орк, вскакивая со своего места. – По вашим же словам, вам не чуждо это прелестное искусство! По крайней мере, вы с ним знакомы. И мне бы очень хотелось узнать ваше мнение, а также узнать традиции стихосложения вашей родины. Возможно, это дарует мне так сильно необходимое вдохновение.
– Я не против, – тяжело вздохнул парень, понимая, что перевозбудившийся зелёный гигант вряд ли от него отстанет, не получив желаемое. – Но скажу сразу, я не получал литературного образования. Просто общий школьный курс… ну и немного самодеятельности моей бабушки, заставившей меня много чего учить для развития памяти.
– Даже если так, то это намного больше, чем можно добиться от большинства местных жителей! – не унывал Гром. – До культурной столицы невероятно далеко, а средь бардов, эльфов и бардов-полуэльфов популярны только похабные частушки да эротические вирши. Была надежда на героев извне, принёсших такую занимательную, глубокомысленную вещь, как хокку, но эльфийские манипуляции сумели испохабить даже их, – сказав это, орк осуждающие покачал головой. Ему явно не нравился такой расклад, и это он демонстрировал всём своим видом. Его же гость, тем временем, пытался вспомнить, что такое хокку, и какое отношение к ним имею вирши. – Теперь же, прошу в мой скромный кабинет. Ах да, там только один стул, поэтому захвати с собой табурет.
Далеко идти не пришлось, всего пара метров от кухни, и вот уже зеленокожий гигант бочком пропихивается между широким столом и набитым книгами вперемешку со свитками стеллажом. На самом же столе творился сущий творческий беспорядок. Чернила, перья для письма, скомканные и целые листы бумаги чередовались с грязными тарелками и чашками. Сплошной творческий хаос, бессмысленный и беспощадный.