Она кивнула.
— Да.
— Не может быть так, что ее сделали раньше?
Она отрицательно покачала головой.
— Вы в этом уверены?
— Уверена.
— Почему?
— Потому что…
Сюзанна снова начала вертеть чашку. Холодная бурая жидкость пролилась через край и выплеснулась на пол. Она этого даже не заметила.
— Сюзанна?
Анни взяла ее за руку, остановив эти беспорядочные движения. Сюзанна подняла голову. Анни смотрела ей прямо в глаза.
— Почему вы так уверены, что этот снимок был сделан вчера ночью?
— Я… Это точно вчера. Я… вчера вечером в ванной… я подрезала волосы, чтобы они не выглядывали из-под трусиков. — От смущения она глотала слова. — Опасной бритвой. Я… порезалась. Это… есть на фотографии. Вы сами… вы сами можете увидеть порез…
Анни взглянула на фото. На нем была запечатлена спящая Сюзанна, ее футболка была задрана до груди, обнажая тело. Ноги ее были раздвинуты. Анни наклонилась ниже, чтобы рассмотреть получше. Порез действительно был четко виден.
Она взглянула на Сюзанну. Чашка в конце концов упала на пол, расплескав остатки кофе. Сюзанна посмотрела на нее отсутствующим взглядом, словно не понимая, что произошло. Затем голова ее опустилась, а плечи начали ритмично вздрагивать.
Анни ничего не оставалось, кроме как дать ей выплакаться.
Наконец к Сюзанне вернулся голос.
— Я не лгу, я говорю правду.
— Да я и не…
— Я ничего не подстраивала.
— Я ничего такого и не говорила.
Сюзанна подняла голову. В ее глазах, полных слез, зажглись злые огоньки.
— Я не делала этого тогда, не делаю и сейчас, понятно?
— Чего именно вы не делали тогда?
Сюзанна отвела глаза в сторону, и к ней вернулось самообладание.
— Ничего.
— Что вы имели в виду, Сюзанна? Это каким-то образом связано с вашим бывшим бойфрендом Марком?
Она вытерла лицо рукавом халата и в изнеможении откинулась назад.
— Я не могу об этом говорить.
Анни понимала, что сейчас она больше ничего не добьется. Пока что. Она снова наклонилась вперед.
— Сюзанна, я бы хотела, чтобы вы поехали со мной.
Сюзанна отпрянула, на лице ее появились страх и недоверие.
— Куда? Зачем?
— В наше управление. — В голосе Анни зазвучали спокойствие и здравый смысл. — Я бы хотела, чтобы вы показались доктору. Все будет очень деликатно. И безболезненно. Кроме того, я прошу вашего согласия на проведение анализа крови.
— Зачем?
— Чтобы проверить, не содержатся ли в ней какие-нибудь вещества, из-за которых вам сегодня утром было так плохо. Помимо бокала красного вина и шоколада, разумеется.
Она улыбнулась.
Сюзанна на эту улыбку никак не отреагировала.
— О’кей?
Сюзанна кивнула. Лицо ее было пустым и апатичным, как будто она все еще не проснулась. Она поднялась на ноги, двигаясь, словно лунатик.
Анни сказала ей, чтобы она ехала прямо в таком виде, а с собой взяла одежду, в которой будет возвращаться домой. Сюзанна с отрешенным видом двинулась в ванную. Анни смотрела ей вслед. Дойдя до двери, Сюзанна внезапно обернулась.
— Вы не возражаете… Дверь… я… я оставлю ее открытой.
— Я буду здесь.
Сюзанна взяла из шкафа сумку и принялась бросать в нее вещи. Она явно травмирована, подумала Анни, но что-то здесь не так. Сюзанна Перри что-то скрывает, что-то утаивает. Ничего. Пока Сюзанну будут осматривать на предмет изнасилования, Анни доберется до своего компьютера и успеет навести справки.
Что бы это ни было, скоро все станет ясно.
Глава 9
Аспид скучал по своей Рани. Она ушла. Покинула квартиру с этой чернокожей девушкой из полиции. Оставила его одного. Он не возражал. Если только это не продлится очень долго. Но вот если это затянется, ему будет одиноко. Он будет по ней скучать. И это уже никуда не годится. Если ее не будет долго, он может и рассердиться.
А вот злить его ей действительно не следовало бы.
Но он знал, что ему делать. Как заполнить время до ее возвращения, как почувствовать себя так, будто она сейчас с ним.
Входная дверь захлопнулась. Он подождал, сосчитав до тысячи, затем вышел из своего убежища. Огляделся. Почувствовал, как в нем закипает злость. Полицейские оставили после себя в квартире полный хаос. Это было неправильно. Совершенно неправильно. Может быть, ему следует тут прибрать? Когда Рани придет домой, ей будет приятно. Или лучше не стоит. Это может снова заставить ее плакать.
Он улыбнулся. Ему нравилось, когда она плачет. От этого у него появлялось такое чувство, будто его любовь работает, будто она тоже хочет его.