– Зарабатываешь на жизнь, – отозвался Пол, растягивая слова. – И цитируешь стандартный катехизис жалоб – как и все остальные в этом мире.
– По крайней мере, я не выношу его на вытянутых руках в крайне правый мир либеральных ценностей.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты просто шизанутый, Пол. Разве не знал? Вы с Эстер попали в настоящее захолустье. При этом пытаетесь что-то там изменять. Взгляни на свои лацканы – видишь эти незаметные дырочки? Что у тебя было нацеплено: значок в поддержку либеральных тюремных реформ или “Голосуйте за Линдсея?”
– Кто-то должен этим заниматься, – буркнул Пол.
Глава 2
Он работал в фирме “Айвз, Грегоон и К°” достаточно долго, чтобы получить небольшой офис на Ленсингтонском Авеню, находящийся па восемнадцатом этаже с дверью из гофрированного стекла на которой было выведено; Пол Р. Бенджамин. Комнатка была маленькая с толстым ковром и кнопочным телефоном. Кондиционер лениво пыхтел. Пол плюхнулся в кресло и проглотил пару аспиринин. Снова злые гномы набили битком его коробку с входящими бумагами, но он не протянул руку сразу же. Пол впитывал комфорт монолитности офиса, находящегося в старом грейбарском здании; в нем чувствовалась уверенность постоянство, солидность.
Тельма позвонила и впустила в кабинет Билла Данди. Пол даже не приподнялся, чтобы пожать ему руку: они никогда этого не делали.
– Жарко, – буркнул Данди вместо приветствия.
Он был рыхлым и сияющим; его волосы были аккуратно зачесаны на розовую лысину. Достаточно округл, чтобы не выдавать присутствие костей в строении своего тела. Поначалу Пол принимал его за этакого тугодума-бухгалтера, но оказалось, что нарочитое жлобство – всего лишь военная хитрость, под которым скрывается довольно едкое чувство юмора. Теперь-то это было хорошо заметно. Данди выглядел полностью, даже чересчур удовлетворенным.
– Иду на войну.
– Супротив финансовых инспекторов?
– Нет, компьютеров. Смотри, что я принес – может заинтересуешься. Тогда я и тебя завербую.
Данди кинул на стол книгу и Пол перевернул ее, чтобы прочитать название: “Настольная книга партизан, ненавидящих компьютеры”.
– Прочти и передай товарищу, – сказал Данди. – Я только что начал кампанию, Оплатив утром счет “Кон Эд”. Проставил сумму на два цента меньше чем на чеке и пробил две лишние дырочки в перфокарте, И приказал Марджори с этого времени приклеивать марки несколько сбоку – это выбивает все эти магнитные сканеры.
Данди уселся в кожаное кресло, стоящее на углу письменного стола. Посмотрев на Ист-Ривер, он хотел было что-то сказать по поводу смога, но не стал – Данди был настоящим ньюйоркцем и в отличии от Сэма Крейцера не любил говорить о городе. Вместо этого он произнес:
– Ты сейчас занят?
– Нет, только что вошел.
– А, правильно, ты же кушал вместе с их величествами из Аризоны. И как прошло?
– Чувствую, придется ждать проверки.
– Я знал, что послать нужно именно тебя. Ты мягко подкапываешься, пока Сэм смешит и развлекает.
– Но я даже не уверен в том, что захочу принять новую должность. Объединение подобное этому наверное будет чертовски хлопотным предприятием. Помнишь Брэдшоу?
– Из-за него Мэл Грегсон получил свой первый инсульт. Такое не забывается. Кстати сказать буквально на следующий день я наткнулся в Гарвардском клубе на Брэдшоу-младшего. – Данди с грустью покачал головой. – От поколения к поколению порода ухудшается. В этом уже не было той настоящей жилки. Ты помнишь старика Брэдшоу?
– Нет, это было еще до меня?
– Да быть не может! Неужто ты настолько молод? Да ты одного со мной возраста. Старик помер всего двадцать лет назад.
– Я имел в виду до того как пришел в фирму. Тогда я работал в центре города.
Данди нахмурился, словно говоря “ах-да-прости-забыл-какая-глупость-с-моей-стороны”.
– Просто, знаешь, у меня все время такое впечатление, что ты, Пол, здесь всегда сидел. Не знаю можно или нет назвать это комплиментом. Так вот о Брэдшоу – представляешь, в чем смех? Ему уже сорок пять, а для всех он все равно Брэдшоу-младший. Так вот схватил меня за пуговицу и стал рассказывать о том, как заработал на понижении десять тысяч долларов. При этом делал всякие мудрые замечания типа: “Только дурни держат акции, когда те понижаются в цене”. Представляешь... Никакого класса, в этих, которые родились через поколение. Старик, тот был совсем другое дело. Ты наверное слыхал, что о нем рассказывают?
– Кое-что...
– Один из крутейших. Начинал еще в Хьюстоне с использования старых кирпичей из разрушенных зданий.
– Я этого не знал.
– Этого почти никто не знает. Похоже все думают, что лет эдак в семнадцать он воткнул тросточку в песок и из дырки забил нефтяной фонтан. Нет. Начальный капитал он создал своими руками, а уж затем купил свое право быть в нефтяном бизнесе. И этот прекрасно знал, для чего предназначены деньги.
– Неужто?
– Первый год, когда нанял нас, чтобы подсчитывать оборот, он записал семь девиц на один-единственный ваучер и объявил, что потратил на них четыре тысячи долларов. Потом он признался мне с глазу на глаз, что еще занизил сумму. – Данди в восхищении покачал головой. – Помню как-то раз он заплатил три тысячи манекенщице из престижного агентства Ньюмена-Маркуса только зато, чтобы она головой постояла под нефтяным фонтаном. У меня на стенке до сих пор висит вырезанная из газеты фотография.