И с такими вот нерадостными мыслями наш герой стал собираться.
«Может быть спрошу совета у Леонарда? Нет. Эту проблему я должен решить без чьей-либо помощи. Вполне способен на это сам».
И щелкнул замок в двери,— это Виталий покинул квартиру.
В три часа пополудни в зале квартиры № 49 тридцать третьего дома по улице Мориса Тореза находились за столом двое: Леонард и Гебриел. Леонард по обыкновению своему пил вино, ел жареное мясо и размышлял о чем-то своем. Неизменная почти тень грусти лежала на его прекрасном челе. Барон рассматривал блестящее стальное лезвие старинного кинжала, рукоять коего украшали рубины. Свет от множества свечей отражался от зеркальной поверхности и граней камней цвета крови, разбрасывая блики по всей комнате.
Наконец граф откинулся в кресле и решительно произнес:
—Вот что, барон. Сдается мне— мы недооценили возможности Осиела. Как мне кажется, он принялся за нас со всем рвением.
—Самое страшное то, что Осиел перечит законам бытия,— заговорил на это Гебриел.— Он вырывает души из их пристанища и воскрешает мертвых. Хаос начнется, если не остановить его.
Тихий свист оповестил о прибытии Виконта. Тот вышел из зеркала и отсалютовал графу и барону.
—Желаю здравствовать!
—Ну?— сказал Леонард,— говори.
—Плохие новости, сир. Сбединский убит. В его квартире— милиция. Оживленный Свинцовым труп напал на него.
—А Козлов?— воскликнул барон,— что он делал?
—Козлов был у Олега Геннадьевича. Но Осиел всё это предвидел. Его воскресший труп стал вновь тем, кем был, благодаря именно разговору со Сбединским Козлова. Но в дело вмешался сам Осиел. Он застрелил Сбединского и вложил пистолет в руку трупу.
Де ла Вурд подошел к столу и залпом выпил бокал вина. Рядом с Виконтом соткался из воздуха Козлов.
—Ипполит,— обратился ко вновь прибывшему Леонард,— мой сын дома?
Козлов, явно расстроенный, ответил:
—Нет. Направляется в общежитие. Свидание, сир.
У барона отвисла челюсть.
—Он не должен туда идти! Ни в коем случае!— Гебриел сказал это громко, почти раздраженно.
Леонард окинул взглядом своих подопечных.
—Оба отправляйтесь туда. Торцовой через двадцать минут в общежитие быть не должно! Сведите их в другом месте. Только это должно обстоять для обоих неожиданно,— приказал Леонард.
—Да, сир,— сказал Ипполит.
—Слушаюсь, сир,— в тон ему произнес де ла Вурд, и слуги Сатаны пропали.
В четверть четвертого сего дня, когда уставшее солнце собиралось закатиться за горизонт, когда температура воздуха упала градуса на четыре, около метро «Победа» появился престранный гражданин в пальто и шапке из искусственного меха. На бледном маленьком лице, и без того безобразном, имелись очки в роговой оправе. Кожа лица была бледная, маленький нос вряд ли мог служить достойной опорой для очков, которые держались главным образом за счет маленьких же ушей. Рот был также детским; казалось, что этот рот совсем не имеет губ— просто разрез на лице. Кроме того, правую щеку украшал причудливый шрам. Руки были худыми. Сухие длинные пальцы правой руки держали маленький чемоданчик. В другой руке имелась черная трость с резиновым наконечником. Человек небольшого роста ступал энергично по улице Победы в сторону общежития.
Навстречу шло множество людей. Но маленький человек никого не замечал, казалось— он был погружен в собственные мысли. Из-за этого он налетел на высокого мужчину лет сорока, который стоял на остановке и дожидался автобуса.
—Эй,— крикнул мужчина,— осторожней, папаша. Не один ты на улице.
Тот, кого назвали «папашей», поднял голову и презрительно посмотрел в глаза мужчине, в глазах незнакомца было столько ненависти, что стоящий не на шутку испугался. Маленький человек переложил в левую руку чемоданчик, а указательным пальцем правой ткнул в грудь высокого гражданина со словами:
—Берегись!
Мужчина оторопел от неожиданности и произнес:
—Сумасшедший.
—Ты еще пожалеешь,— сказал маленький человек и пошел прочь, дальше своей дорогой.
А мужчина дождался своего автобуса, вышел у станции метро «Спортивная», и с ним случился сердечный приступ, от которого он тут же и скончался.
Около половины четвертого вечера из здания общежития вышел Ипполит Козлов. За ним следовал Виконт.
—Что-то мне неспокойно, Ипполит,— сказал де ла Вурд.
—Он здесь.— Козлов запустил пальцы правой руки в бороду, взъерошив ее,
—Свинцов?— почему-то спросил Виконт, хотя прекрасно знал ответ,— Думаю— нам не миновать встречи с ним.
—Ох, не миновать,— подтвердил Козлов.
Они миновали сеточное заграждение по протоптанной в снегу тропинке и вышли во двор дома около мусорных контейнеров.
Через несколько минут вслед за ними на крыльцо вышла Наташа Торцова, которая неожиданно решила преподнести сюрприз Виталию, встретив его в метро. Она даже не допускала мысли, что может разминуться с Серебряковым. Свернув влево, Наташа разминулась со Свинцовым, который подходил к дому по улице Победы, с другой стороны которого шли Козлов с Виконтом.
—Виконт, поезд, я чувствую, идет слишком быстро,— сказал Ипполит,— Виталий приедет рано. Следует его малость задержать.
Виконт остановился и произнес: