—Ипполит,— обратился Виконт к Козлову,— сколько у нас еще дел?
—Так,— сказал тот,— если не считать Степашина, то— три. Ну, конечно, если пошарить по городку, то еще триста тридцать три найдем.
—Будем работать со всеми.— Граф отпил вина и затянулся сигарой.
—Успеем ли, сир?— спросил де ла Вурд.
—Успеть— не наша цель,— моего сына.
Тут вошла Вельда, неся на подносе кофе.
—Кофе, господа,— сказала она.— Виконт, тебе черный без сахара, как ты любишь.
—Спасибо, милая,— ответил де ла Вурд.
—Как ты сегодня галантен,— с этими словами Вельда стала расставлять чашечки.
Звякнуло зеркало трельяжа. В комнату вошел Гебриел.
—Он здесь. Легок на помине,— сходу начал барон.
—Осиел?— спросил граф.
—Он самый. Убил Резцова и Гребенцова. Последнему отрубил голову,— ответил Гебриел.— На стене в квартире интересную надпись обнаружили: Usiel est Pastor. К чему бы это?
Граф закрыл глаза и произнёс:
—Ну вот и всё, кончились счастливые деньки. Теперь надо смотреть в оба. Надпись говорит о том, что вскоре придёт лжемессия и им будет Осиел.
—Вы совершенно правы, сир,— сказал Ипполит,— он примется за нас теперь всерьез.
Барон и Вельда сели за стол.
—Гебриел,— сказал Леонард,— завтра ты с Виконтом посетишь прокурора. Вы немного припугнете его. Компромата у нас, благодаря Виконту, достаточно. Так что проблем не будет.
—Да, сир.
—Ипполит, ты неотлучно будь подле Виталия. Пусть с тобой будет Вельда. А я займусь нашим гостем. Кстати, Гебриел, ты узнал имя Осиела здесь?
—Да, сир, оно не изменилось. Его зовут Николай Иванович Свинцов.
—Завидное постоянство,— протрещал проснувшийся попугай.
—Так, так,— говорил Шипов, отвинчивая плату,— посмотрим.
Виталий посмотрел на действия напарника и спросил:
—Ты точно уверен, что пятый транзистор?
—Да!— уверенно ответил Шипов, ткнув в воздух отверткой,— принеси осциллограф.
Серебряков притащил прибор, включил в сеть.
—Коль,— сказал Виталий,— а ты во сколько вчера уехал?
—Ну,— Шипов почесал подбородок,— где-то часов в пять.
Виталий, приземлившись на стул, стоявший подле, спросил:
—Мне позвонили в половине второго. Тебя, предположим, доставили к двум. И это ты три часа искал неисправность?
Шипов усмехнулся:
—Ты сам-то веришь в то, что сейчас сказал? Когда поиск неисправности у меня занимал более десяти минут?
—Например, сегодня.
—Ну да, сегодня,— как бы передразнивая, произнес Николай,— я сам-то попал в отдел в четверть пятого. Меня катали по городу аж до Семашко.
Виталий вздрогнул, но Шипов ничего не заметил.
—А что там произошло?
—Сам я не видел. Ребята говорят, что двое мертвых. Наш охранник и патологоанатом.
—По тревоге?— спросил Серебряков.
—Нет. Как передали, позвонил наш охранник и сказал, что слышал выстрелы из морга,— ничего не подозревая, отвечал Николай.
«Вот это да!— промелькнуло в голове Виталия,— а почему же отец мне ничего не сказал. Он мог бы позвонить утром».
Шипов перепаял транзистор, вставил модуль на место, включил осциллограф. По экрану через минуту побежала кривая. Коля настроил прибор и произнес:
—Ну, как?
Виталий, все еще думавший о своем, переспросил:
—Что как?
—Работает,— Шипов сказал это торжествующе,— попробуй на принятие.
Виталий пощелкал на панели переключателями.
—Принял,— сказал он.
На экране осциллографа кривая изменилась.
—Ну, вот и всё. Поставь на полку.— С этими словами Шипов вынул модуль и протянул Виталию. Тот унес его.
—Обед,— сказал Шипов. Он поднялся, отключил приборы и паяльник и добавил: —Мы вообще-то переработали пятнадцать минут.
—Ага,— согласился с ним Виталий,— скажи это Светлову. Может он тебе оклад повысит.
—Как бы этот не отнял,— пробурчал Николай.— Вчера кого-то дернуло за язык, ему и сказали, что девяносто номеров по моей милости три часа не обслуживались.
Он выключил в соседней комнате свет. После поднял трубку телефона и навертел номер.
Виталий оделся, закрыл дипломат.
—Это Шипов,— сказал в трубку Николай,— для нас что-нибудь есть?.. Хорошо... Пятый Зяблик прими, пожалуйста, как только мы выйдем... Да, обед... Хорошо.— Он повернулся к Виталию,— ну, сваливаем.
Потом он посмотрел в окно.
—Этот фрукт всё еще там,— послышался его голос.
—Какой?— спросил Серебряков, прекрасно понимая, что имеет в виду напарник.
—Да вон, с козлиной бородой. Такой мерзкий, как плесень. Он с нами в автобусе ехал. Смотри, к нему девица какая-то подходит.
—Ладно, собирайся, пошли,— сказал Виталий.
Шипов оделся. Оба напарника вышли из комнаты, Серебряков запер дверь. Спускаясь по лестнице, Виталий подумал: «Зачем же Козлов так открыто за мной идет? И что здесь делает Вельда?» Он спросил Шипова:
—Ну и что тебе сказал Светлов?
—С шестым разрядом, а неисправность устранил через три часа,— передразнивая начальника, ответил Николай.— Я ему сказал, когда в отдел приехал и по какой причине, он заткнулся.
—Какого черта он ночью-то приехал? А, хотя я понимаю. Семашко. Как же погиб охранник?
Они вышли на улицу. Козлова и Вельды уже там не было. «Наконец-то спрятался,— подумал Виталий, но тут же увидел Ипполита на другой стороне улицы.— Ничто его не исправит». Его напарник не заметил Козлова. Они продолжали идти к автобусной остановке.
—Ты сегодня меня с трех часов подменишь?— спросил Николай.— Заявки на меня оставляй.