Только на следующий день после обеда получила она известие от Берлингема, и оно совсем ее не удовлетворило. Это была записка, доставленная Билли, и в ней говорилось буквально следующее:
«Мне необходимо уехать в Дорсет. Вернусь, как только смогу. Ab imo pectore Ваш преданный слуга. Берлингем».
– Он почти ничего не сказал, да еще и написал по-латыни! – жаловалась Бетс матери. Она была так уверена, что Берлингем появится сегодня утром, что потратила больше часа на свой туалет, укладывала волосы то так, то эдак, добавляя и убирая ленты. Она была в одном из своих самых новых платьев – ему было всего два года – бледно-лиловом. И никто его не видел, кроме матери и Билли, на котором не было тоги, а обычный костюм.
Билли был горд тем, что выполняет важное поручение хозяина.
– Билли говорит, что Берлингем уехал сегодня с первыми лучами солнца, – объяснила матери Бетс, которая лишь подняла брови. – Он больше ничего не знает или не говорит. Вздор!
– Мама, что такое «ab imo pectore»?
– Ты спрашиваешь меня? Меня? Может быть, поискать латинско-английский словарь твоего отца? Или мы его не взяли? Не могу представить, зачем бы мы привезли его в Лондон?
Бетс ушла после завтрака искать словарь и потратила на безуспешные поиски более часа. Кто бы мог сделать для нее перевод? Если здесь что-нибудь личное, она бы не хотела, что бы это переводил чужой. Что в этой фразе: комплимент или наоборот? Ей придется подождать возвращения лорда Берлингема (если она его вообще когда-нибудь увидит), чтобы узнать ответ.
Глава пятнадцатая
Роб с удовольствием рассказывал Джорди за ужином подробности своей встречи с Джорджем. Пертуи. Миссис Бекет ходила от плиты к столу (они ужинали на кухне, как обычно) и время от времени бормотала: «Боже, Боже!» Билли не было, он обыскивал окрестности в поисках кошки. Ему сказали, что он не получит ужина, пока не найдет Кэтрин Мурлыку. Роберт рассказывал, как схватил Джорджа Пертуи за воротник, когда они услышали, что кто-то колотит в дверь. Этот кто-то без всякого сомнения нацелился на то, чтобы сорвать входную дверь с петель.
– Пойду открою, – Джорди неохотно поднялся из-за стола, – только без меня не рассказывайте, я не хочу ничего пропустить!
Вскоре из холла донеслись громкие голоса, и старый друг Роба Том Хейзлтон ворвался в кухню.
– Где ты был и чем занимался, мошенник? – гремел Том. – И почему мне никто не налил выпить? Господи Боже!
Старина, из-за того, что я больше ничего не смог разузнать в «Друге под рукой» (это не значит, что я прекратил попытки подмаслить Тесси), ты дал мне от ворот поворот. Я требую объяснений, сэр. – Том схватил кусок хлеба и с жадностью съел. – Чертовски вкусный хлеб, мадам, – поклонился Том миссис Бекет.
– Ты все сказал? Присоединишься к нам? – Роб вскочил, чтобы придвинуть еще один стул.
– Пожалуйста, только выпить. Где бренди? В библиотеке?
Отправив Джорди за выпивкой в библиотеку, Роб объяснил своему другу, что необходимость обхаживать Тесси отпала.
– Все закончено, – радостно объявил он. – Я – не виновен. Я пригвоздил Джорджа Пертуи к позорному столбу. Я как раз рассказывал, когда ты появился. Если хочешь, я начну с начала.
Рассказ занял немало времени, ведь Робу пришлось еще раз начать с начала для Билли, появившегося с рассерженной Кэтрин Мурлыкой, которой пришлось налить блюдечко сливок, чтобы утихомирить.
– Вот это да! – сказал потрясенный Билли. Его восхищению лордом Берлингемом не было предела. – Жаль, я не видел, как вы отправили этого гуся надутого в Бедлам! Теперь мы от него избавились, правда!
– Он не в Бедламе, – пояснил Роб. – Это была лишь угроза. Мне нужно, чтобы он всем рассказал, что то, что произошло в «Олмеке», не соответствует действительности! – Он потянулся и встал. – Пошли в библиотеку, Том, мне нужен твой совет. Что мне делать дальше?
– Дальше? Мне кажется, все просто. Ты женишься на леди Элизабет, прибираешь к рукам ее приданое и счастливо живешь с ней.
– Возможно. Пошли.
Длинные свечи для гостя? Ни к чему. Роб достал восковую свечу из своих новых запасов и поместил ее в гордом одиночестве в канделябре на пять свечей. Он зажег свечу, налил себе и гостю, и они устроились у потухшего камина.
– Мне очень неспокойно, – признался он. – Я так часто бывал в Найтсбридж-Терес, что у меня появилось подозрение, что Фортескью скрывают свою бедность так же, как и я. Может такое быть, Том? Ты слышал что-нибудь? Господи, если у них ничего нет, я не могу жениться на леди Элизабет.
– Ты уверен? Я ничего не слышал, – ответил приятель. – Почему ты так думаешь?
– Меня настораживают всякие мелочи. Похоже, что у них всего две служанки, причем одна – хуже не придумаешь. У них нет экипажа. Они обе постоянно занимаются своим садом, но мне кажется, для того, чтобы скрыть, что у них нет садовника.
У них есть один стул в гостиной с разлезающейся обивкой. Так леди Стенбурн всегда старается сама на него сесть, чтобы закрыть сиденье своим платьем. Я могу продолжить.
– Звучит подозрительно, – согласился Том. – Вы еще не начинали обсуждать приданое и брачный контракт?
– Нет, конечно. Я только вчера сделал предложение! Я кое-что еще вспомнил. Они подали чай, как всегда, и я готов поклясться, что заварка уже использовалась. Конечно, эта глупая горничная могла быть виновата, но меня это тоже настораживает…
– Лучше навести справки и как можно скорее, приятель. Как только о вашей помолвке станет известно, ты не сможешь взять свои слова обратно. Тебя просто вываляют в грязи, а репутация у тебя и так неважная, – усмехнулся Том. Сейчас ему казалось вполне уместным пошутить по этому поводу, ведь эпизод с миссис Драмонд-Барел разъяснился. – Здесь я могу тебе помочь – буду говорить везде, что Джордж Пертуи со знался, что оклеветал тебя, если он никому ничего сам так и не скажет.
– Забавно, – Роб с улыбкой разглядывал свой бокал. – Джордж ведь так ни в чем и не признался. Но мы друг друга прекрасно поняли. Мерзавец!
Том встал и зашагал по комнате.
– Да, да, я понимаю, что ты чувствуешь. Но давай, вернемся к леди Элизабет. Ты не можешь ее прямо об этом спросить? Или это неудобно? Тебе нужно что-то срочно предпринять, Роб, иначе будет слишком поздно, и ты просто станешь нищим. Если она бедна, то тебе нужно расстроить помолвку немедленно. Тебе нужно придумать что-то другое. Заняться другой девушкой.
– Но я уже решил, что хочу жениться именно на этой девушке, – сказал Роб. – Вот в чем проблема.
Том перестал ходить по комнате и изумленно посмотрел на друга.
– Ого! Значит, вот как обстоят дела? На что ты, собираешься жить? – Черт его знает. Пожалуйста, плесни мне еще, Том. Нам надо допить хороший коньяк, пока я еще не угодил в долговую яму.
– Ну, это вряд ли. Ты ведь граф и все такое. Перестань. Ты – будущий маркиз. Твой отец владеет огромной частью Дорсета, разве не так? Ты говорил, что он на грани банкротства, но как такое может быть? Такое большое имение должно приносить хоть какой-то доход. Что твой отец делает со своими деньгами? – Том любовно погладил свой ярко-зеленый жилет.
– С какими деньгами? – недоуменно посмотрел на него Роб. – У папы нет ни малейшей способности управлять имением. Они с мамой едва сводят концы с концами. Я потому и решил найти себе богатую жену, чтобы спасти их. Ты все знаешь.
– Лучше бы ты сам занялся имением и подумал, как его можно спасти, разиня, – нахмурившись, проговорил Том. – Ты когда-нибудь что-нибудь для этого сделал? Оно ведь станет твоим, придет время! Ты им так же не интересуешься, как и твой отец.
– Может быть, мне нужно съездить туда самому и посмотреть все на месте. Боюсь, управлять имением это не мое призвание, но все же… Ты свободен? Поедешь со мной?
По мере того, как эта мысль обретала конкретные формы, Роб уже обдумывал, что ему нужно предпринять в первую очередь: написать записку леди Элизабет; миссис Бекет и Билли останутся присматривать за домом и Кэтрин Мурлыкой, пока не будет Джорди. Нет. Джорди останется – всегда лучше, когда в доме есть мужчина – если Том поедет с ним.