Наивная. Она реально надеется убежать? Сейчас?
Я с грохотом захлопываю дверь. Перемахиваю через капот и лечу дальше. Удары грома задают ритм моему пульсу, подстегивают двигаться быстрее.
Тонкая светлая фигурка стремительно ускользает, пытается затеряться посреди ливня.
Соня успела переодеться. Короткое белое платье промокает насквозь, облепляет стройное тело. Волосы растрепываются, тугой узел на затылке распадается, спутанные пряди метаются от одного плеча к другому.
Молодец она. Быстро бежит. Только от меня нельзя скрыться.
Я обхватываю ее за талию, и, потеряв равновесие, мы оба заваливаемся на мокрый песок. Девчонка оказывается сверху, отчаянно пробует соскользнуть, но я сразу притягиваю обратно, впечатываю в свое тело.
- Куда собралась? – спрашиваю.
- Пусти, - шепчет она. – Пусти.
Вырывается, извивается как змея. Ей почти удается освободиться, поэтому я заваливаю ее на спину, нависаю сверху.
- Что это за игра?
Глава 5
- Все слишком сложно, - судорожно сглатывает Соня. – Давай, ты просто отпустишь меня и забудешь про нашу встречу.
Она шутит? Издевается? Нет. Блять. Она абсолютно серьезно предлагает нам разойтись в разные стороны и сделать вид, будто ничего не произошло.
- Пожалуйста, Захар, - девчонка шумно втягивает воздух и прикрывает глаза, поджимает губы. – Так будет лучше.
А я жадно ловлю каждое движение, каждый ее жест. Вдох. Выдох. Она ненормальная? Реально думает, что я соглашусь? Точно умом тронулась. Чокнулась, если хоть на одну секунду допускает такую мысль.
- Нет, - отрезаю я. – Никогда.
- Тебе придется, - роняет глухо и смотрит на меня в упор. – Ты должен с этим смириться.
- С чего бы вдруг? – оскаливаюсь.
- Нам нужно расстаться, - говорит твердо. – Другого выхода нет.
- Что ты несешь? – кривлюсь. – Что происходит?
- Карим видел нас вместе, - нервно кусает губы. – Он доложит. Начнутся проблемы. Но если мы прямо сейчас разойдемся, если ты притворишься, будто поверил в мою ложь…
- Я отправил Карима прогуляться, - обрываю. – Далеко и надолго. Не думаю, что он в ближайшее время хоть с кем-то сумеет связаться.
- Ты что, - хмурится. – Ты убил его?
- А ты сожалеешь? – издевательски хмыкаю и мрачнею, злоба изнутри переполняет, вены пронизывает. – Тоскуешь по своему кавалеру? Сильно успела прикипеть?
- Захар, я не хочу, чтобы ты убивал, - бросает с горечью. – Вообще. Не важно кого. А Карим никогда не был моим парнем. Думаю, ты и сам это понял.
- Понял, - киваю. – Поэтому отправил его подышать свежим воздухом. Жив твой дружок. Не дергайся. Лучше расскажи про ваши походы в кино.
- Это не то, о чем нам стоит сейчас говорить.
- Ты права, - рык вырывается из груди, ребра ломит. – Какого дьявола здесь творится, Соня?
- Я не могу объяснить.
- Почему?
- Нам нельзя быть вместе.
- Кто тебе угрожает? – вглядываюсь в ее лицо. – Тебя шантажируют семьей? Выкладывай. В чем проблема? Я все решу. Разрулю любой вопрос.
Она отворачивается. Губы дрожат. Мелко-мелко. Девчонка вся сжимается, напрягается подо мной. Сдавленно всхлипывает, душит истерику.
- Нам нельзя, - повторяет как заведенная. – Нельзя!
Я отталкиваюсь от песка, освобождаю Соню из капкана своего тела и присаживаюсь рядом. Ливень хлещет по щекам, но я ни черта не чувствую. Немею. Кровь в жилах леденеет. Остается только холод.
- Ты хочешь, чтобы я ушел? – спрашиваю.
Она может и не услышать. Раскаты грома оглушают. Молнии рассекают свинцовое небо. Еще не вечер, но вокруг чернота. Наступает самая темная ночь.
Соня приподнимается, поджимает колени под себя. Ее рот приоткрывается, но я не различаю ни единого звука. Или не желаю различать?
Я не готов принять ее «нет». Не готов развернуться и уйти. Однажды я отдал ее смерти, больше ошибку не повторю.
- Я не уйду, - выдаю твердо.
Обнимаю девчонку, заключаю в объятия.
Ей в тепло надо, подальше от буйствующего дождя. Согреть, переодеть в сухую одежду. Она вся продрогла, может заболеть, простудиться.
Моя маленькая. Нежная. Хрупкая.
- Соня, - трусь щекой о ее щеку. – Позволь мне тебя защитить.
Девчонка содрогается. Застывает на миг, а потом как задрожит, завибрирует. Ударяется в слезы. Рыдает дико. Надрывно, с такой болью и горечью, что мои внутренности узлами закручиваются.
Я целую ее. Прижимаюсь губами к ресницам, прохожусь ртом по скулам, опускаюсь ниже. Повторяю черту за чертой, как будто обрисовываю. Не нахожу другого способа успокоить мою девочку. Действую, повинуясь инстинкту. Оградить от всего. Укрыть собой.