Она не отводила взгляда от его лица. Казалось, глазная повязка оттеняет неповрежденный глаз, его яркость и красоту. И жесткую, беспощадную ярость.
Катрина задержала дыхание.
Неожиданно Бельман громко расхохотался:
– Ты мне нравишься, Катрина. Но я должен дать тебе несколько советов.
Она ждала, готовая к чему угодно.
– Я думаю, что на следующей пресс-конференции говорить должна ты, а не Хаген. И ты должна сделать упор на то, что дело это крайне трудное, ведь у нас нет никаких ниточек, и мы должны быть готовы к тому, что расследование продлится долго. Тогда журналисты не будут так нетерпеливы и дадут нам больше пространства для действий.
Катрина сложила руки на груди:
– Это может также придать храбрости убийце и заставить его нанести новый удар.
– Вряд ли убийца руководствуется написанным в газетах, Братт.
– Ну раз вы так считаете, то ладно. Но сейчас мне надо готовиться к следующему заседанию следственной группы.
Катрина заметила безмолвное предостережение в его взгляде.
– Хорошо. И сделай так, как я сказал. Скажи прессе: это самое трудное дело из всех, что у тебя были.
– Я…
– Своими словами, конечно. Когда следующая пресс-конференция?
– Мы отменили сегодняшнюю, потому что у нас нет ничего нового.
– Ладно. Помни, что, если мы представим дело трудным, нам будет больше чести за его раскрытие. И мы не врем, у нас ведь ничего нет, правда? Кроме того, пресса любит большие страшные тайны. Смотри на это как на беспроигрышную ситуацию, Братт.
«Черта с два», – думала Катрина, спускаясь по лестнице на шестой этаж, в отдел по расследованию убийств.
В 18:00 Катрина начала заседание следственной группы, подчеркнув, как важно писать рапорты и вовремя сохранять их в общей компьютерной системе. Поскольку этого не было сделано после первого допроса Гейра Селле, того человека, который познакомился с Элисой Хермансен в «Тиндере» и встречался с ней в вечер убийства, другой следователь вновь связался с ним.
– Одно дело, что это дополнительная работа, а другое дело – у людей создается впечатление, что в Полицейском управлении правая рука не знает, что делает левая.
– Наверное, это ошибка компьютера или системы, – сказал Трульс Бернтсен, хотя Катрина не упомянула его имени. – Я все написал и отправил.
– Торд?
– В последние сутки не поступало сообщений об ошибках системы, – произнес Торд Грен, поправил очки и поймал умоляющий взгляд Катрины, который истолковал правильно. – Но вполне возможно, что-то случилось с твоим компьютером, Бернтсен, я проверю его.
– Раз уж ты начал, Торд, не мог бы ты рассказать нам о твоем последнем гениальном ходе?
Компьютерный эксперт покраснел, кивнул и начал говорить зажатым неестественным голосом, как будто читал по бумажке:
– Локализация. Большинство людей, имеющих мобильные телефоны, позволяют некоторым приложениям, установленным на их аппаратах, собирать данные об их местоположении в каждый момент времени. Многие даже не знают, что позволяют.
Пауза. Торд сглотнул, и Катрина сообразила, что именно это он и делает: он написал себе доклад, выучил его наизусть и теперь читает по памяти, хотя Катрина не просила его выступать на заседании группы.
– Условием установки многих приложений является то, что они свободно могут продавать сведения о локализации абонента коммерческим третьим лицам, но не полиции. Таким коммерческим третьим лицом является компания «Геопард». Она собирает сведения о локализации, и в ее уставе нет никаких запретов на дальнейшую продажу этих сведений государственным органам, то есть полиции. При выходе из тюрьмы лиц, отбывавших срок за сексуальные преступления, у них берут контактные данные, то есть адрес, номер мобильного телефона и адрес электронной почты, поскольку мы рутинно проверяем этих людей при расследовании преступлений, схожих с теми, за которые они были осуждены. Это делается, поскольку считается, что у преступников, совершивших преступление на сексуальной почве, крайне велик риск рецидива. Но современные исследования полностью это опровергают: риск того, что изнасилование повторится, крайне низок. Радио-4 Би-би-си недавно сообщило, что вероятность того, что преступник снова попадет за решетку, составляет шестьдесят процентов в США и пятьдесят процентов в Великобритании. И часто за то же самое преступление. Но только не за изнасилование. По статистике американского Министерства юстиции, снова попадают за решетку за такое же преступление в течение трех лет семьдесят восемь и восемь десятых процента людей, пойманных за угон автотранспорта, семьдесят семь и четыре десятых процента осужденных за хранение и сбыт краденого и так далее. Что касается изнасилований, то обратно за решетку попадает лишь два с половиной процента преступников.