Все, кого она когда-либо знала, все, кого она когда-либо любила — за исключением Рейдена — были мертвы. Теперь она практически одна в этом мире. Она едва знала своего суженого, ей действительно не к кому было обратиться. И уж конечно, ни к кому из тех, кто хоть что-то знал о борьбе с Матиасом.
Рыдания захлестнули ее. Рейден мог быть настоящим ублюдком, и она не ожидала, что он сделает больше, чем защитит ее сейчас — скорее для безопасности ребенка, чем для ее собственной.
И все же она не могла не погрузиться в него, когда он крепко обнимал ее, ласкал спину, шептал обещания. Нет, все не будет в порядке. После нападения сразу после ужина она ни на минуту не чувствовала себя в безопасности. До сих пор. Этот Рейден был заботливым любовником, соблазнившим ее несколько месяцев назад, а не бесчувственным негодяем, разбившим ей сердце.
Табита отбросила эту мысль. Это больше не имело значения, главное было только здесь и сейчас.
— Э-это было ужасно, — пробормотала она.
— Настолько неожиданно. Мы только что закончили есть. Мама разливала вино, отец сообщил мне, что Шон будет завтра на ужине, а потом…
Рейден крепче сжал ее руку.
— Если не хочешь, можешь больше ничего не говорить.
Но она должна. Опасность еще не миновала.
— Окна разбились. Мужчины были повсюду. Волшебники и полусгнившие человеческие трупы.
Она вздрогнула.
— Анарки. Армия Матиаса.
Она кивнула.
— Я… я… они кишели, как саранча. Все разбежались. Отец схватил меня за руку и зашептал на ухо, затем, используя свое тело, чтобы защитить меня, втолкнул в потайную дверь своего кабинета.
Она задрожала от новых рыданий, когда горе пронзило ее до самой сердцевины. Боже, она помнила свой последний взгляд на его лицо, такое пугающе безропотное.
— Я… бежала, пока не оказалась достаточно далеко от силы Матиаса, а потом телепортировалась сюда.
— Мне жаль, что ты прошла через это. И мне жаль твою семью, Табби.
— Я не знала, куда еще пойти. Я знаю, ты и твои друзья сражаетесь с Матиасом…
— Ты поступила правильно.
Он обнял ее еще крепче, и Табита удивилась почему.
Рейден не любил ее. Когда ее родители потребовали, чтобы он ушел и никогда не возвращался, он легко подчинился. Если бы это не было вопросом жизни и смерти, Рейден был бы последним человеком, которого она искала.
Но только он мог помочь ей сейчас.
— Что сказал твой отец перед твоим побегом?
— Я… я действительно не понимаю. В этом нет никакого смысла. Может, я неправильно поняла…
— Что?
Он нежно вытер ее слезы.
Табита мысленно воспроизвела голос отца, полный вынужденного спокойствия. Потом нахмурилась.
— Он велел мне охранять тайное дерево.
Глава 3
— Тайное дерево?
Рейден замолчал, его мысли явно путались.
— У вас на участке было такое?
— Понятия не имею, о чем он говорил.
— Ты не знаешь, где он мог вырастить тайное дерево? Или почему это так таинственно?
Табита покачала головой. Разочарование боролось с паникой. Она должна выяснить, что отец хотел, чтобы она защищала, иначе его смерть будет напрасной.
Она проглотила слезы и заставила себя сосредоточиться.
— Раньше он никогда не упоминал о тайном дереве.
— Мы разберемся, — успокоил ее Рейден, прижимая к себе.
— В последнее время он вел себя иначе?
— С тех пор, как несколько месяцев назад начались эти дела с Матиасом, он стал осторожнее обращаться с историческими документами. Он забрал несколько из дома, но я понятия не имею, куда он их дел. Единственный раз, когда я видела, как он что-то перемещал с работы, был давно. Когда я была ребенком, он однажды привел меня с собой в офис. Может, в здание Совета? Но кто знает, используется ли оно до сих пор.
— Ты не помнишь, где это было? Может, тайное дерево там.
Она представила себе большое современное здание, вспомнила улыбающихся ей охранников, лабиринт лестниц, разноцветные плитки.
— Это было много лет назад. Воспоминания туманны. Я… ты думаешь, Матиасу была нужна работа моего отца?
— Возможно. Или, может, Матиас просто хотел вызвать ужас и спровоцировать насилие. Выпей, дорогая.
Рейден прижал стакан к губам Табиты.
Поколебавшись, она сделала маленький глоток.
— Спасибо тебе.
Мягкая улыбка тронула его губы.
— Всегда такая воспитанная.
У Рейдена была такая манера подшучивать над ее аристократизмом… и в то же время заставлять ее чувствовать себя женщиной.