Табита послала ему горько-сладкую улыбку.
Когда она влюбилась в Рейдена, эти чувства нахлынули на нее, как ураган — сильные, быстрые, неоспоримые. Она быстро поняла, что любить Райдена — все равно что есть слишком много шоколада — вкусного и невероятного, но определенно вредного.
— Ты уже говорил мне это раньше.
Конечно. Первый раз, когда он соблазнил ее. И показал ей, что такое страсть за пределами слов.
Лучше не думать об этом сейчас. Проведя удивительные дни с Рейденом и еще более удивительные ночи, она проснулась однажды утром и обнаружила, что ее магическая подпись изменилась, отражая тот факт, что теперь она носит его ребенка. Через двадцать четыре часа он исчез из ее жизни.
Табита отодвинулась от него, поднялась и стала расхаживать по комнате. Она должна сосредоточиться. Ее семья мертва, их убили за то, чего она не понимала и не знала, как защитить.
— Табби, — пробормотал он.
— Я вижу, как работают твои мысли. Мы скорее решим эту проблему вместе. Поговори со мной.
Она покачала головой.
— Слишком много нервной энергии.
А находиться рядом с ним было слишком опасно для ее хрупкого сердца.
Он встал. Жар в его глазах был очевиден. Он хотел ее. Очень сильно. Впрочем, так было всегда. Секс для него ничего не значил. Она поняла это на собственном горьком опыте.
Что ее удивило, так это искренняя теплота и забота во взгляде. Так непохоже на того Рейдена, который внезапно повернулся к ней спиной. Тот человек был холоден, как лед. Жалел ли он ее сейчас?
Эта мысль заставила ее поперхнуться.
Табита обошла диван, отходя от него. Он изменил направление и последовал за ней. Медленно.
Преследуя.
Бежать от Рейдена было невозможно. Когда ему что-то нужно, он безжалостно добивался своего. Он никогда ничего не делал без цели.
Она повернулась к нему лицом и положила руку ему на грудь, чтобы удержать на расстоянии. Под гладкой кожей и твердыми мышцами она чувствовала биение, биение, биение его сердца. Этот звук навсегда запечатлелся в ее памяти, когда он впервые накрыл ее своим телом, поцеловал в шею, а затем скользнул глубоко внутрь.
— Что ты хочешь?
Он вздохнул и нежно положил руку ей на плечо.
— Ты выглядишь испуганной и готовой упасть в обморок. Я хочу, чтобы ты отдохнула.
Не успела она ответить, как почувствовала, что его магия затягивает ее в глубокий сон. И она упала в его объятия.
«Черт бы тебя побрал! Я этого не потерплю».
Это была ее последняя мысль.
Рейден уложил Табиту на свою кровать наверху и укрыл одеялом. Темные круги легли тенью под ее красивыми глазами. Ожидание ребенка, естественно, истощало ее силы, и она только что потеряла всю семью. Она должна была быть в постели. Вместо этого Табби расхаживала бы взад-вперед, пытаясь самостоятельно решить эту дилемму.
Ни за что, пока в его теле еще оставалось дыхание.
Когда он уложил ее на подушки, она удовлетворенно вздохнула.
Поднявшись на ноги, Рейден начал строить планы. Во-первых, он должен обеспечить ее безопасность. Чтобы сделать это, он должен разгадать тайну дерева. И каким-то образом он должен заставить себя доставить ее Шону Блэкборну. Везучий, недостойный ублюдок. Но другой волшебник позаботится о ней и ребенке так, как не сможет Рейден.
Отбросив ужасную мысль, он потянулся к мобильнику и набрал знакомый номер. Брэм снял трубку после первого же гудка.
— С Табитой все в порядке?
— Потрясена. Обезумела.
И все еще такая красивая, она будто преследовала его. Рейден не мог отрицать, что его желание к ней зашло далеко.
Голос Брэма звучал тяжело.
— Этого следовало ожидать. Ее жизнь изменилась навсегда.
Конечно, и Рейдену было больно от горя, которое она, должно быть, испытывала. Но первым делом он должен защитить ее.
— Что ты знаешь о тайном дереве?
— Что?
В голосе Брэма звучало недоумение.
— Никогда о таком не слышал.
Это была плохая новость.
— Ты можешь просмотреть записи своего дедушки? — спросил Рейден, имея в виду дневники, которые великий волшебник Мерлин передал своей семье.
— Или поговорить с сестрой?
Затем он объяснил последние слова Лоури дочери.
Брэм вздохнул.
— Черт возьми, понятия не имею.
Не то, что хотел услышать Рейден.
— Когда взойдет солнце, я снова обыщу ее фамильное поместье.
— Я уверен, что есть зацепки. Черт возьми, мы просто упускаем их.
Пытаясь стряхнуть с себя мрачные сны о криках, разрушениях и смерти, Табита проснулась, когда ночь все еще струилась в окна. Тяжело дыша, девушка открыла глаза, желая избавиться от кошмара.