ГЛАВА 3
— Двадцать литров в сутки — столько мы производили в первый месяц, — Иван Иванович отпил горячего чая из блюдца. — Как разделить двадцать литров на сто ртов? Дать всем поровну? По стакану мужику, который пашет весь день на жаре и приносит пользу, и восьмидесятилетней бабке, еле стоящей на ногах?
— Они называли это социальным равенством, — сказал севший хриплый голос из противоположной стороны кабинета.
— Жажда — мощнейший инстинкт живого организма, — продолжил Иван Иванович. — Я видел, как за глоток воды брат убивал брата, как мать выпивала норму ребенка, а потом рыдала от стыда у его трупа. Тогда я осознал — социальные законы, которые формировались тысячи лет, больше не работают. Если мы хотим выжить, нужен новый порядок. Когда тонул Титаник, шлюпки в первую очередь наполняли женщинами и детьми. Большинство мужчин — сильных, умных и полезных для общества погибли.
— Неразумная трата ресурсов.
— Преступная. Сильные не должны жертвовать собой ради слабых.
Иван Иванович стоял напротив окна, из которого открывалась панорама на Сенатскую площадь Кремля. Вдоль нее плотными рядами тянулись жилые постройки обслуживающего персонала — в большинстве своем армейские палатки, укрепленные кирпичной кладкой. Здесь проживали наименее квалифицированные кадры: операторы, ремонтники, наливщики. Их путь на работу в бывший Государственный Кремлевский дворец, где теперь располагались водоустановки, пролегал через Соборную площадь. Там организованы пункты выдачи воды и продовольствия. Каждый получал норму в зависимости от квалификации, опыта и наработки часов. Никаких авансов и отпусков.
На территории бывшего Тайницкого сада велись приготовления к ежегодному Празднику воды. Зрелище обещало быть, как всегда, грандиозным — на него губернатор не поскупится ресурсами, даже если придется урезать водную норму для рабочих и поднять цены для других общин. Необходимо все время убеждать своих граждан о каменной непоколебимости Кремля. Водоустановки всегда исправны, производство год от года растет, нормы повышаются. Стабильность и твердая рука — вот что держало Ивана Ивановича все эти годы в безоговорочных лидерах общины и всего Садового кольца. Так должно оставаться и впредь.
В очередной раз восхитившись созданным им миром, губернатор испытал приступ удушающего страха. Все это в один момент может закончиться…
— Я дал тебе любые ресурсы. Когда будет результат?
— Скоро, — ответил хриплый голос. — Я чувствую, прорыв близко.
— Мне недостаточно твоих чувств, — вдруг сорвался Иван Иванович. — Покажи мне свет в конце тоннеля.
Чекист молчал.
— Не пытайся влезть мне в голову. Эти твои штуки со мной не проходят.
— И не думал этого делать. Я знаю свое место.
Иван Иванович глотнул чай из кружки. Нёба обожгло, но именно это было ему сейчас нужно. Боль отвлекала от фатальных мыслей.
— Я делаю то, что вы меня просите, но у меня недостаточно знаний, — сказал Чекист. — Если бы у нас был профессор Алмазов…
— Мы давно обыскали все общины. Его нигде нет. Скорее всего, его убили еще десять лет назад.
— Нет, он жив. Я чувствую.
Иван Иванович хмыкнул. Опять этот недомедиум со своими чувствами.
— Возобнови эксперименты в коллекторе. Бери столько подопытных сколько нужно. Я хочу знать, как мне защитить Кремль.
В Спасские ворота въехал кортеж Гортранса. Первым номером двигался БТР с дюжиной вооруженных дружинников, следом два автомобиля личной охраны, затем бронированный лимузин князя Суворова, замыкал колонну, обшитый стальными листами пазик с тремя пулеметными расчётами.
Кремлевская гвардия окружила кортеж плотным кольцом.
Иван Иванович ответил на звонок секретаря и дал разрешение на прием высокого гостя.
Через несколько минут на пороге появился Великий князь Суворов в парадном мундире. На узких плечах громоздились пышные золотистые эполеты. Грудь украшали многочисленные ордена и медали, учрежденные самим Суворовым.
— Входите, Ваше благородие, — губернатор жестом пригласил гостя к столу.
Суворов чеканным шагом прошел по кабинету и остановился возле стула.
— Постою, если позволите, губернатор. Я ненадолго.
— Чаю? — предложил Иван Иванович. — На десерт шоколад из поздних запасов. Попробуйте.
— Благодарю, но не испытываю аппетита.
Суворов нервно потер пышные усы.
— Что вас привело ко мне в такой поздний час? — спросил губернатор.
— На моих людей совершенно зверское нападение сталкеров.