― Хорошо.
― Только держись от меня как можно дальше.
― Как, мы не будем держаться за руки?
― Я скорее съем свое дерьмо, грязнокровка.
Она ненавидела то, что, похоже, начинала привыкать к этому слову. Когда Гермиона в тот раз пригрозила ему, — кажется, с тех пор прошла целая вечность, — ей показалось, что проблема решена. Она ошибалась. И в последнее время слишком часто.
Гермиона размышляла о том, как опасно иметь в школе столько темных коридоров. Ей не особенно нравилась темнота. Не то чтобы она по-настоящему боялась ее, но в сумраке было что-то поглощающее. Чернота вокруг словно бы ограничивала и подавляла. Она могла видеть только то, что освещалось светом ее палочки — и, конечно, палочки Драко, потому что ей никак не удавалось забыть о его присутствии.
Два верхних этажа растянулись до бесконечности, как будто замок был готов перевернуться под их тяжестью. Одиннадцать часов, и нормальное патрулирование должно было уже заканчиваться. Обычно она бродила по коридорам одна. Хотя в этом отношении сейчас не было большой разницы. После того как Драко сказал ей, что эти поздние проверки надо будет делать примерно каждые два месяца, разговор оборвался. Установившееся молчание, по крайней мере, позволяло каждому из них делать вид, что другого не существует.
Притворяться стало довольно-таки трудно, когда в одном из освещенных коридоров второго этажа они наткнулись на одинокого гриффиндорца. Гермиона вздохнула. Почему обязательно гриффиндорец, когда она патрулирует со Слизеринским Принцем?
― Гриффиндорец, ― протянул Малфой. ― Что я тебе говорил, Грейнджер?
Гермиона не ответила.
― Как тебя зовут? ― спросила она.
― Майкл Скавентон.
― Курс?
― Пятый.
― И что ты здесь делаешь после отбоя, Майкл? ― спросила Гермиона, опасаясь неизбежных язвительных замечаний Драко. Его сияющая улыбка не сулила ничего хорошего.
Мальчик пожал плечами и на минуту задумался.
― Наверное, вечером я забыл взять вещи из прачечной, и приходится идти сейчас.
Гермиона заметила его издевательский тон.
― Наверное? ― повторила она, прищурившись.
Он вежливо кивнул.
― Мне не нравится, когда что-то недоделано.
Драко захохотал.
― Что за чушь, баклан?
Гермиона холодно взглянула на него и повернулась к Майклу.
― Нет, Майкл, так не пойдет. Что ты на самом деле делал?
― Шел в прачечную… ― ответил он медленно, выделяя каждое слово.
Гермиона приподняла бровь.
― В правилах четко сказано, что пятиклассникам не разрешается находиться вне помещений факультетов после девяти тридцати.
― ** твою мать, Грейнджер, ― вздохнул Драко, ― Дай этому козлу три отработки и пусть убирается.
― Три отработки? ― все так же спокойно повторила она, поворачиваясь. ― Я думаю, слизеринец бы получил только одну. Или, может быть, если бы ему повезло оказаться девчонкой и пообещать перепихнуться с тобой, все вообще было бы прощено и забыто. ― Гермиона проговорила это машинально, забыв, что они не одни. Она закатила глаза, отметив очевидный прокол в своем образе Безупречной Старосты и обернулась к мальчику. ― Я сообщу твое имя профессору Макгонагалл, и, будь уверен, в течение недели получишь отработку. Я также упомяну о твоем хамском поведении.
― Принимая во внимание, что в ее черный список попало столько гриффиндорцев, ― ухмыльнулся Драко поверх ее плеча, ― Я буду счастлив присмотреть за твоей отработкой. Мы все получим массу удовольствия, ― добавил он, глядя на Гермиону. ― Правда, Майкл?
Майкл пожал плечами.
― Наплевать.
Драко резко вскинул глаза и посмотрел на него, склонив голову набок.
― Я полагаю, это значит «да, сэр».
Майкл уставился на него, демонстративно не отвечая. Господи, подумала Гермиона, почему все гриффиндорцы должны быть такими упрямыми?
― Доложишь профессору Макгонагалл завтра утром, ― сказала она, прерывая тяжелое молчание и записывая его имя. ― И десять очков с Гриффиндора.
― Я бы сказал, это скорее тянет на пятьдесят.
― Десять, Малфой, и отработки.
― И что, ― спросил Майкл, ― Вы двое собираетесь притащить мне мое белье?
Гермиона вздохнула. Если мальчик пытался казаться остроумным, у него явно плохо получалось.
― Отправляйся, ― велела она, указывая в сторону гриффиндорской башни. Но Драко встал на пути у пятикурсника, глядя на него сверху вниз.