— Марчюс!..
Пропадет без меня… пропадет…
— Возвращайся! — кричит Тракимас.
Назад, назад! — мучительно стучат молоточки.
Встань, Марчюс! Встань и иди…
Разгребает руками жаркий мох, утыкается воспаленным лицом в сухую и рыхлую землю, слышит голос, приплывающий откуда-то изглубока.
Встань, Марчюс!.. Ты пройдешь этой дорогой… В Дегимай… В Дегимай? Она же здесь, эта деревня, она сама пришла к тебе, и теперь ты никуда больше… никуда… Все горит… все сгорело дотла… и ты лежишь… словно под яблоней… на солнцепеке… Но почему пчелы так больно жалят руки, лицо, плечи? Они же были добры к тебе, ты с открытым лицом шел в сад, к ульям… Ульи мертвы, и пчелы озлобились, бросаются, все тело горит, так они жалят.
Встань, Марчюс! — доносится голос из недр земли.
Дети, зачем вы собрались за этим столом? Не будет для вас здесь жизни… земля не прокормит… уходите… Иди, Стяпонас, и ты, Вацис…
Вернись!.. Вернись, Стяпонас… Неужели это я тебя выгнал? Это я говорил?.. По чьим полям грохочет твой поезд?.. Он катится по мне… по моему телу…
Не стало Антасе…
Как жить будем, Антасюке?.. Не руки у тебя, головешки.
— Дядя Марчюс!
Кто же зовет меня! Кто? Близко кричат.
Серая, горькая тьма.
Пусто…
Вниз… вглубь… в яму…
— Дядя!.. Марчюс!..
Встань!
Марчюс привстает на опаленных бессильных руках, поднимает одуревшую голову, с трудом открывает веки и за озаренной трескучим пламенем прогалиной видит великана, возникшего из черного дыма и огня. Но почему его топор застыл и не может расколоть небосвод?
Воды… воды…
— Дя-а!.. Ма-ар!..
…Жил-был Лесоруб… Позвал его однажды барин и говорит: «Срубишь деревья… для лестницы в небо…» Вот идет человек…
Набегает предгрозовой ветер, сгибая сосновый молодняк, трещат ветки, и из черного облака дыма в озеро кидается лось. Сопит, окунувшись в живительную воду, плывет, рассекая широкой грудью волны.
Высоко подняв ветвистые рога, плывет лось с т о г о берега. Солнце под вечер обленилось, замерло — не смеет опускаться за затянутый дымом лес.
На дрожащих ногах выбирается лось из воды, отряхивает мокрую, лоснящуюся шерсть, оглядывается.
Стоит старая женщина на холме, сжимая руками шею, и раскачивается на ветру…
— Почему ты не лось, Марчюс?
Но лось не понимает, что говорит ему женщина. Он долго смотрит на нее глазами цвета болотного мха, а потом поднимает голову, легко откидывает широкий свой венец и степенно бежит по деревне — молодой, могучий и гордый.