Митч проводил девочку взглядом, затем повернулся к ней. Боль сквозила в его чертах. Кейт смотрела на него, и чувство вины десятикратно возросло. Для них всех это оказалось намного тяжелее, чем она ожидала.
Митч выдохнул, собираясь с силами.
– Мы, ну, мы подумали, в виду такого сильного сходства, нужно провести некоторые тесты. Анализ ДНК сможет подтвердить наши предположения или опровергнет их.
Кейт кивнула, проглотив застрявший в горле комок. Радоваться или огорчаться? В данный момент она не была уверена.
– Да, на это я и надеялась. Я попрошу своего адвоката все устроить. Сложностей быть не должно: ваш образец крови – ее брата и, может быть, образец ее дочери.
Она оглянулась, и беспокойство усилилось еще больше. Было очевидно, что Райан Харрисон не вернется поговорить с ней.
– Мне нужно идти.
– Ладно. – Митч взъерошил рукой волосы. – Я… я провожу вас.
Они вместе вышли из дома и направились по улице к ее машине. Кейт не знала отчего, но ей было уютно рядом с ним, даже несмотря на то, что именно он оставил в ее кабинете мерзкую бумажонку с замечаниями. Забавно… всего несколько часов назад он был ее злейшим врагом, а сейчас казался единственным союзником.
Даже смешно, ведь ей ничего не известно об этом человеке.
Всю дорогу до машины Митч шел молча, засунув руки глубоко в передние карманы джинсов и опустив глаза под ноги. Когда они подошли к машине, в ее голове прозвучали слова, сказанные им раньше: брат Энни… Джейк говорил, что она была единственным ребенком и ее родители умерли давным-давно. Она поверила ему. Она поверила очень многому, и теперь значительная часть из всего того, что она считала правдой, может оказаться обманом. О чем еще он лгал?
Кейт отогнала эту мысль, пообещав себе разобраться с этим позже. Прямо сейчас она должна сконцентрироваться на происходящем, иначе ей не выдержать.
Когда они остановились возле ее «Эксплорера», она повернулась к Митчу и посмотрела прямо в глаза. Зеленые – сейчас она заметила это, – такие пугающе знакомые зеленые глаза. Такие же были у Джулии, его племянницы. И у нее самой.
– Могу я задать вам личный вопрос?
– Конечно.
Возможно, ей следовало бы оставить это, но Кейт мучило любопытство.
– Вы кажетесь действительно милым парнем. Очень милым, учитывая обстоятельства и то, что вы, должно быть, чувствуете. Так что я оказалась в затруднительном положении, пытаясь определить, какой же вы на самом деле: напыщенный зануда, который оставил мне ту записку утром или участливый шурин, каким выглядите сейчас?
Он усмехнулся и уставился под ноги.
– Что?
– Ничего. Просто нечто подобное могла бы спросить меня сестра.
– О.
В воздухе повисло напряжение от скрытого смысла слов. Он думает, что она его сестра. Кейт читала это в его изумрудных глазах. Хочет ли она оказаться ею? Ее охватила паника. Она не знала, чего хочет. Кейт начала сомневаться в том, что ее решение прийти сюда было хорошей идеей. Господи, почему же она просто не подождала, как ей говорила Симона?
Кейт провела рукой по волосам. Несколько секунд они стояли в тишине, но в итоге ее любопытство взяло верх:
– Так как же?
– Думаю, и то, и другое.
– Понятно. – Но она не понимала. На самом деле ничего не понимала. Сомневалась как никогда. И от этого чувствовала себя еще более потерянной.
Кейт глубоко вздохнула, безуспешно пытаясь унять боль в груди, и снова посмотрела на дом.
– Думаю, что я ему не очень понравилась.
– Ему через многое пришлось пройти. Вы должны понять – смерть Энни изменила его. Между ними было нечто особенное, нечто такое, что многие люди не могут обрести всю свою жизнь, даже если очень ищут.
– Мне сложно в это поверить. Я многое прочитала о нем, и ничто из всего уведенного не привело меня к мысли, что он может быть человеком заботливым.
– Не верьте всему, что пишут. – Интонация Митча заставила ее быть осторожнее в выборе слов, но, когда он продолжил, тон его смягчился. – Для него увидеть вас сегодня – что-то вроде чуда, о котором он мечтал долгие годы. Но я не думаю, что он ожидал увидеть Энни, которая не помнит его. Это все равно, что еще раз потерять ее.
– Я не Энни, – тихо произнесла она.
– Нет, пока нет. По крайней мере, мы этого не знаем наверняка.
Вот так все и было. Она говорила с ним и не знала, что думать, что чувствовать, что делать со всем этим?