Пока Линн собиралась, ее терзал панический страх. Хуан мог вернуться любую минуту. Что, если он попытается не дать ей уехать? Что, если сыграет на влечении к нему и подчинит себе ее волю?
Ему это будет совсем не сложно. Стоит лишь прикоснуться к ней, и Линн растает. Она это знала. И это было хуже любой психологической пытки-сознавать, насколько она беспомощна перед ним. Несмотря на все то, что сказала Хосефина Линн, она по-прежнему любила и желала Хуана.
Она задавалась вопросом: что было бы, если бы в тот злополучный вечер графиня не вошла бы к ней в комнату и они с Хуаном занялись бы любовью? Хватило бы у нее сил уйти от него сейчас?
Но в тот вечер они не занимались любовью. Очень настойчиво, умело Хуан возбудил ее до такой степени, что она уже не могла думать ни о чем другом, кроме как отдаться ему. Он использовал ее жгучее неудовлетворенное желание, чтобы поработить разум и волю Линн…
Она завела двигатель, тронула машину с места и попыталась заставить себя сосредоточиться на дороге. Но не тут-то было. Мысли упрямо возвращались к увиденному в отеле. Может быть, в эту минуту Хуан и Хосефина еще вместе? Может, спят, утомленные страстью и насытившиеся друг другом? Интересно, а что бы сказал ей Хуан, когда вернулся? Какую мифическую деловую встречу придумал бы на сей раз? Или просто замкнулся бы в ледяном молчании, к которому Линн уже начала привыкать за последние дни?
Поначалу она даже находила какое-то извращенное удовольствие в том, что сказала мужу, будто Хосефина приходила поздравить их с бракосочетанием. Линн представляла себе, как он мучается, пытаясь решить, что именно произошло во время встречи двух соперниц. Но теперь она горько жалела, что не поговорила с мужем начистоту, когда у нее была такая возможность. Слезы застилали глаза, так что Линн пришлось даже остановить машину. Ей не стоило вообще приезжать сюда, в Испанию. Но если бы она не приехала, то никогда не узнала бы о том, как сильно папа ее любил. Зато ей не довелось бы изведать, что значит безумно полюбить человека, который расчетливо использует тебя в своих целях.
Линн собралась было вновь завести машину, как вспомнила о том, что сказала ей графиня. В словах свекрови была доля правды. Линн действительно искала поводы для того, чтобы не верить в любовь Хуана. Потому что в глубине души боялась ему доверять. Боялась боли, которую он может причинить, предав ее. Но в конце концов оказалось, что Линн была права в своих опасениях. Хуан действительно не любит ее.
Здравый смысл подсказывал, что надо было остаться в Мадриде. Но когда Линн увидела Хуана с Хосефиной, то испытала настолько сильное эмоциональное потрясение, что уже не могла мыслить здраво. Ей хотелось одного: убежать и спрятаться от всех. И прежде всего от Хуана. А вилла манила ее, точно яркий маяк в бесконечной тьме. Там, в доме, который достался Линн от папы, она обретет убежище… Или нет? Что, если Хуан приедет за ней? Вдруг он настолько одержим идеей заполучить виллу и землю, что способен… Способен на что? Принудить отдать ему виллу? Вряд ли. Хотя теперь ей придется писать адвокату вместо того, чтобы встретиться с ним лично. Линн уже ругала себя за глупость. Надо было остаться в Мадриде. Но она уезжала в расстроенных чувствах и была просто не в состоянии думать о каких-то делах.
Интересно, графиня расскажет сыну о том, что случилось? Не думай о нем. Не думай, твердила себе Линн. Если бы у нее была возможность вытравить этого человека из своего сердца и памяти, она бы не раздумывала ни секунды. Но к сожалению, такой возможности у нее не было. Она по-прежнему любила Хуана. Господи, как же ей было противно в этом признаваться даже себе самой. Что случилось с ее хвалеными хладнокровием и спокойствием? Куда подевалась способность защитить себя от любой боли? Когда Линн встретила Хуана, она стала совсем другой: ранимой, нервной. Линн не обманывала себя. Если бы Хуан сейчас оказался рядом, если бы обнял ее, прижал к себе, она не могла бы утверждать, что устоит. Пусть даже потом-она знала это-стала бы себя презирать и ненавидеть. И его она тоже будет ненавидеть. Она уже его ненавидит. Но все-таки ненависть была не настолько сильна, чтобы победить любовь…
Когда Линн подъехала к вилле, уже смеркалось. Физически она себя чувствовала совершенно разбитой-сказались все волнения дня. Линн прошла по дому, проверяя, надежно ли закрыты двери и ставни. Даже если Хуан приедет, он не сможет войти в дом. Линн понимала, что сейчас ей лучше всего лечь спать. Но она была слишком возбуждена, чтобы заснуть. В первый раз в жизни она пожалела о том, что не пользуется снотворным. Сейчас бы оно пришлось очень кстати. Но снотворного с собой не было. Вместо этого Линн решила принять горячую ванну и выпить молока. Однако это не помогло ей расслабиться. Стоило лишь закрыть глаза, как ее сразу же одолевали болезненные воспоминания. О Хуане. Как он ласкал ее в тот злополучный вечер когда графиня застала их в постели. О Хосефине. Каким презрением и злобой горели ее глаза. О графине, которая казалась вдруг постаревшей, как будто сломленной болью. И снова о Хуане. Как он смотрел на нее, обнаженную. Как искусно притворялся, что хочет ее… Именно это притворство было самым жестоким его предательством…
И тут ей почудилось, что к дому подъехала машина. Линн в ужасе затаила дыхание. Она ждала, что сейчас в дверь позвонят. Но как бы напряженно ни прислушивалась, она не слышала вообще ничего. Всю виллу как будто окутала вязкая тишина…
Не в силах выносить тягостного ожидания, Линн бросилась к окну. У нее так дрожали руки, что она даже не сразу сумела открыть задвижку.
Наконец ей удалось распахнуть ставни. Линн выглянула во дворик. Но разглядеть что-либо не было никакой невозможности-луну закрывала плотная пелена облаков.
Где-то в деревне лаяла собака. В воздухе пахло сосновой хвоей. Недавно прошел дождь. Вот почему запах был таким сочным и пряным. Линн застыла у окна. Она ждала, напрягая слух; Но все было тихо.
Наконец Линн с облегчением вздохнула, отошла от окна и снова закрыла ставни на задвижку. Сегодня у нее был напряженный день, вот ей и мерещатся всякие ужасы. Хуан не приедет за ней. Нелепо даже думать об этом. Мужчина, который женился на женщине ради финансовой выгоды, должен быть реалистом до мозга костей. Хуан и был реалистом, следовательно, прекрасно понимал, что переубеждать ее бесполезно. А раз так, то зачем понапрасну тратить время и силы.
Линн была так расстроена всем случившимся с ней за день, что, ложась в постель, не выключила лампу в коридоре. Прямоугольник желтого света лежал на полу в спальне, и в нем были видны мокрые отпечатки босых ног.
Она шагнула к двери, но в этот миг в освещенном дверном проеме возникла тень. Линн застыла на месте. Ее буквально парализовало от страха. Она, наверное, закричала, если бы могла кричать.
— Хуан!
Его имя сорвалось с ее губ сдавленным шепотом. И ее вдруг начало трясти как в лихорадке. Она безотчетно отступила назад. Один шаг. Второй. Третий.
Хуан появился так неожиданно, как будто материализовался из воздуха. В какой-то миг Линн даже всерьез подумала о том, что он обладает сверхъестественной силой. Он стоял в дверях, преграждая ей единственный путь к бегству.
Когда первое потрясение прошло и к Линн вернулась способность говорить, она выпалила:
— Как ты вошел? Что тебе нужно?
Он поднял руку и позвенел связкой ключей. Ну конечно! Линн поразилась собственной глупости. Конечно, у Хуана должны были быть запасные ключи. Выходит, запирая двери и ставни, она только время зря тратила. Давненько не чувствовала она себя такой идиоткой. Она-то была уверена, что находится в полной безопасности. А Хуан просто отпер дверь своим ключом и вошел в дом.
— Что мне нужно?
Только тут Линн заметила, что Хуан едва сдерживает ярость. Глаза у него горели, а губы были сжаты так плотно, что побелели.
— Черт возьми, Линн, что происходит? И он еще смеет спрашивать у нее, что происходит?! Теперь уже Линн и сама рассердилась.
Судя по тому, как нахмурился Хуан, он это заметил. Конечно, она предполагала, что он может приехать за ней. Но все-таки не так скоро. И уж конечно, не в таком разъяренном виде.
— Мама мне все рассказала,-проговорил Хуан, предупреждая вопрос Линн.-И будь у тебя хоть немного ума, ты бы поговорила со мной с самого начала. Мама была очень удивлена и расстроена.