— А за пистолеты мы попозже отдадим, у меня с собой просто больше нет. Ну я пошёл?
— Иди, — согласился Крот. — Свои люди, сочтемся. Слышь, постой…
Жека остановился. Крот как будто раздумывал, говорить ему или нет. Потом всё же сказал.
— Ты Анзора знаешь? Который на рынке баксы скупал?
— Да так… Виделись как-то… — неуверенно промямлил Жека. — А чё?
— Он под Иванычем работал, — спокойно сказал Крот. — И занял у него накануне крупную сумму, 20 штук рублями. Но ввязался с драку у ресторана «Ленинград», все деньги просрал. Ненадёжный человек оказался, с такими дела не делают. Тут же дёру хотел дать к себе на юга, Иваныча кинуть. У аэропорта его тормознули. Дальше сам понимаешь… Деньги эти можешь оставить себе. Так Иваныч решил.
— Откуда знаешь?
— Анзор много чего сказал, перед тем как в прорубь нырнуть… А сейчас действительно, иди…
На работу ехать уже не хотелось. Стоило немедленно переговорить со Славяном об открывшихся новых обстоятельствах. Поэтому сразу сказал Романычу гнать в офис товарищества.
— Сейчас можешь быть свободен, но вечером, к 7 часам подруливай сюда — поедем опять к большому боссу, в Еловку, — предупредил Жека, выходя из машины.
— Так точно, командир! — шутливо козырнул Романыч, и поехал прочь по заснеженному дворовому проезду, накатанному до колеи.
Вот повезло, так повезло! В офисе сидели все пацаны, пили чай-кофе, курили. Увидев Жеку, обрадовались.
— Во! Соловей подгреб! Значит, быть пьянке!
— Не совсем так, — усмехнулся Жека. — Напьёмся ещё. Я тут кое-что принёс вам. И кое-что надо перетереть.
Жека положил Котовский пакет на стол Славяну, налил чаю, и не торопясь, попивая ароматный чаёк, рассказал про новые расклады. Пацаны конечно, удивились.
— Ну ты молодец, Жека, всё урезонил по нормальному, — заметил Славян. — Теперь осталось только перетереть, кто и с кем поедет. Нам-то вообще есть резон впрягаться? А то завалят нас мусора по незнанию, если не дай бог передряга начнётся. Подумают, что мы налётчики.
— Я им скажу, что вы наши, чоповские, страхуете для верности, представлю вас, — ответил Жека.— Кто знает, сколько человек наедет. Я думаю так. Мусора с Кротом первые поедут на его девятке. Мы с Графином в КамАЗ сядем, с водилой. Вы с Лёхой, Митяем и Котом сзади, на твоей шохе поедете. Страховать сзади будете.
— Ты прям точняк уверен, что на нас наедут? — недоверчиво спросил Митяй. — Откуда такая уверенность?
— А ты б не наехал, если знал, что повезут груз стоимостью 30 штук баксов? — спросил Жека. — По курсу чёрного рынка это 3 лимона. Наехал, если б такая возможность была — бойцы, стволы, тачки?
— Не знаю, возможно, — пожал плечами Митяй. — Если б полностью отмороженный был, то наехал бы, базара нет.
— Ну вот, — согласился Жека. — Нам, по большой удаче, подфартило разжиться валютой в прошлом году, когда она по низкому государственному курсу котировались, и сейчас идиотами надо быть, чтобы слить её в унитаз, когда курс вверх прыгнул в 10 раз. При умелой организации дела мы её за месяц удвоим.
— Беспределить только филимоновские могут, с квадрата, те же, которые на биржу и на автобус наехали, — заявил Графин. — У них в бригаду много всякого сброда набилось. Алкаши, наркоманы, сидельцы, кто по тяжким статьям мотали сроки, и кукухой в зоне тронулись. Такие на что угодно пойдут. На самое безрассудство. Да и сам Филимон чёрт ещё тот, из подстилок добеевских. Когда Добея шмальнули, поднялся на его щщах.
— А ты откуда знаешь? — спросил Славян. — Я и то в ихней краянке не шарю, кто там и чё.
— Пацан знакомый сказал. Я ж сам бывший квадратовский, — ухмыльнулся Графин. — До армии мои предки там жили. Пока в сапогах ходил, переехали сюда, на речку. Я в квадрате многих пацанов знаю. Хорошие там пацаны до перестройки были, только не те, что из мажоров, а из простых. Потом кто по зоне пошёл, кто в армию, и туда уже не вернулся. Кого прибили в разборках. Но даже самые шустряки раньше жили по пацанским понятиям. Лохов сильно не щемить, баб не трогать. За это прям жёстко спрашивали старшаки, и огрестись можно было. Перестройка всех испортила. Ментовская власть ослабла, стали кто драпом и герычем торговать, кто по игле сам пошёл. На халявных деньгах всякая плесень поднялась типа Добея и Филимона. А к ним даже Веня последнее время не лез. Но Филимон под Добеем всегда ходил, у них дела были такие — проститутки, драп, казино. В налётчики Добей ссал лезть, и своим шохам всегда отказывал — деньги и так шли, чё под пули-то лезть зазря. Но Добея не стало, и Филимон в силу вошёл, таких же отморозков притянул. Автобус с коммерсами, и биржа — их дела. Точняк прям. Их почерк.