— Директор не сориентировался в ситуации, — ответил Жека. — Надо было ещё намного раньше, когда всё только начиналось, развивать мелкие производства. То же самое подсобное хозяйство. Ну построй ты несколько теплиц, выращивай овощи хотя бы для рабочих столовых. Свиноферму какую заведи, и цех колбасный. Ферму с курями, молочную ферму с коровами. Молоко в тетрапаках продавай в город, в область. Полностью это проблему с финансами не решило, но по крайней мере рабочие были бы сыты, и копеечка была бы на срочные нужды. Вообще, при их движении денег открыть пищевое производство не проблема. Это частный предприниматель бьется-колотится, думая, где средства на раскрутку и поддув брать, а заводу — то чё… Заплатил с выручки, а через полгода эти деньги отобьешь.
— Да… — согласился Славян. — Загнобил Семёныч предприятие. Довёл до ручки.
— Думаете, всё, закроют завод? — мрачно спросил Романыч.
— Закрыть не закроют, — уверенно сказал Жека. — Но то, что настают тяжёлые времена, это факт. Это только начало. Скорей всего зарплату вообще платить перестанут. Или будут половинками давать, через полгода. А долги по зарплате инфляция сожрёт. Нагрузку сбросят. Всё, что непрофильное, всё продадут, скинут как балласт.
— Тут ещё от управленцев многое зависит, от менеджеров высших! — согласился Славян. — Нет у них гибкости, правильно ты говоришь. Привыкли всю жизнь чугунные чушки лить, и в газетах совковых писать, сколько надоев чугуна выдали. А наступил рынок, и схлопнулись. Не знают, чё дальше делать. Мы вон сколько раз пробовали. И поднимались, и опускались. Перестало дело выгодным быть, за другое брались…
Всё верно говорил Славян, и Жека с ним был полностью согласен. Всё высшее руководство мыслило по старому, по советски. Что придёт дядя, и купит то, что ты накатал. Однако дядя не пришёл. И ничего не предложил. Поэтому таким дядей решил стать Жека. Чем чёрт не шутит… Попробовать толкнуть металл за границу, а там уже можно свою металлобазу открыть. Да и приватизация комбинатов, рудников и шахт была не за горами. Чубайс по телевизору сказал, что уже с июля начнут печатать приватизационные чеки, на которые можно будет купить акции крупных предприятий, но не более 20 процентов. Однако и 20 процентов это очень и очень много. Если продать их за границу какому нибудь «Европа Азия холдингу», можно в одночасье стать миллиардером. Причём долларовым.
А народ… Жека был уверен с большой долей вероятности, что 90 процентов людей просто продадут ваучеры за копейки. За бутылку водки, и палку колбасы. Об этом говорил опыт акционирования стройуправления. Чтоб какая-то совковая бабка или дед, пробивали на бирже, сколько стоят акции родного завода, какие на них будут выплачиваться дивиденды? Да это смешно.
И уже ясно одно — нужна наличка, чтоб покупать у населения ваучеры. А на ваучеры покупать акции.
Пока ехали, смотрели в окна машины. По виду не сказать, что комбинат в инфарктном состоянии. Домны дымят, от мартенов тоже вьётся рыжий дым, воняет от коксохима какой-то гадостью, что-то гудит, лязгает. Над длинными рядами труб ТЭЦ громадными столбами вьётся белый дым — отапливается город. На территории завода шипит пар, стучат колёса вагонов, гудят локомотивы.
Однако в заводоуправлении почти тишина. Такое ощущение, что траур какой-то. Знающие люди понимали, что веселиться нет повода. Семеныч в их числе. Он знал больше всех.
— Здрасти, Николай Семеныч! — поздоровался Жека, войдя в кабинет. — Как здоровьичко?
— Здрасти! — вошёл следом Славян. — Вроде, работает завод, а то слухи страшные какие-то ходят по городу.
— Ох, ребята… Да какое тут здоровье! — тягостно махнул рукой Николай Семеныч. — Бьёмся, колотимся — нихера не получается. Министерство путей сообщения и Московский метрополитен разорвали контракты. Приостановили капитальные ремонты. Рельсов десятки тысяч тонн лежат под открытым небом. Всё. Ещё немного и… Листовой и профильный прокат тоже в стране не пользуются спросом. Цены на всё растут. Газ, вода, электричество. Зарплату индексировать надо. А я продукцию не могу продать. В России не нужна, а за границей низкие цены. Вот такие дела. Да что там…
Семеныч махнул рукой, достал бутылку коньяка, разлил по стопкам.
— Давайте дерябнем. Горе зальем, так сказать. У вас то как бизнес, прёт?
— Нет, не прёт, — ответил Жека. — Так себе. В развитие нечего вкладывать, лишь на налоги и зарплату работаем. Машину на предприятие и то не на что купить.
— Ну, зарплату хоть платите, а у нас и с этим проблемы. Налоги заплатили в Москву, и сидим на кислых щщах. Угольщики сказали, если до конца месяца не погасим долг перед ними, поставки сократят в два раза. Тогда всё…