— Ты что, глуховат? — спросила богиня, так и не дождавшись ответа.
— Ааа, к Предкам! — наконец пришёл к умозаключению гном. — Пойду старшего позову!
После чего тюремщика как ветром сдуло. Кардея, вылетев между прутьями в коридор, проводила его взглядом и насмешливо фыркнула.
Немного поразмыслив о превратностях жизни, я создал под верёвками слой из камня, после чего резко расширил его, разрывая путы. С кляпом вышла заминка. Поначалу я хотел его цивилизованно развязать, но узел оказался мне не подвластен, так что пришлось наколдовать из камня острое лезвие и решить вопрос радикально, перерезав скрученную жгутом тряпку.
— Пытались язык отрезать, говоришь? — осторожно расшевелив сведённые мышцы челюсти, спросил я фею, с интересом наблюдавшую за моим освобождением.
— Ага, — радостно кивнула коротышка. — Человек пять пробовало, по очереди. Последний аж вспотел от старания. Никак не могли поверить, что такое вообще возможно.
— А ты, значит, даже не пыталась их остановить?
— А надо было? — недоумённо склонила голову к плечу Кардея. — Они же всё равно ничего не смогли бы сделать.
— Они лезли ко мне в рот немытыми руками! — возмутился я.
— Фу, какой кошмар! — ужаснулась фея. — Если подумать, у того гоблина ногти были…
— Стоп! Достаточно! Ни слова больше! — завопил я, испытывая навязчивое желание хорошенько проплеваться, и тяжело вздохнул. Как же тяжело со всеми этими богинями… — Скажи лучше, как давно я тут валяюсь?
Сей вопрос я задавал не из праздного любопытства, а из-за зверского голода, который после моего пробуждения поднимал голову всё выше и настойчивее.
— Тебе в божественных днях или местных? — педантично уточнила Кардея.
— В местных.
— Три дня уже, — коротышка прямо в воздухе улеглась на бок и подпёрла голову рукой. — Я уже даже подумывала тебя разбудить, чтобы поскорее отправиться за пи… подношениями, но ты очнулся сам.
— Понятно… — пробормотал я. Как и ожидалось, восстановление заняло приличное количество времени. — Кстати, а сколько бы это заняло в божественных?
— Не имею ни малейшего представления, — дёрнула плечиком фея.
— Тогда зачем спрашивала?!
— Да просто к слову пришлось. Так что, когда за пирож… подношениями? — по факту, она даже не пыталась скрывать свой истинный интерес, так как от замены слова суть никак не менялась.
— Сначала я бы хотел понять, за что и почему нас сюда сунули, — сообщил я, оглядывая узилище.
Оно навевало воспоминания о старых добрых деньках, во время которых я познакомился с Шарли. Комнатушка была метра два на два, без каких либо удобств — даже без ведра! Скудный свет приходил откуда-то снаружи, из коридора, и не сказать, что от него было много пользы. Сам я, вроде бы, был цел и невредим, даже не раздет. Но дайсы вернулись из кармана в инвентарь, а любимая маска исчезла без следа.
— За то, что ты явился сюда, распространяя вокруг ауру ужаса и силы, сидя верхом на чудище, сотканном из смерти, крови и мириада трупов? А потом вломился силой в их уютную обитель?
— …Звучит как аргумент, — с неохотой признал я. — Хотя не могу согласиться, что это было мудрое решение с их стороны. Я ведь могу и обидеться на такое гостеприимство. …Бутербродик будешь?
— Буду, — кивнула богиня.
У меня имелся запас и более приличной еды, но лучше начать с лёгкого перекуса.
Открыв хранилище, я достал нам по бутерброду из своих запасов и, пока работал челюстями, создал себе из камня небольшой диван, слегка смахивающий на тот, что стоял у Аллегри, а потом застелил его старыми плащами. Сидеть на лике богини — это, пожалуй, достаточно святотатственное деяние, особенно для апостола, но если разложить плащи изнанкой наверх, то вроде бы всё в порядке?
Вот только сделать это я так и не решился. Хм. А ведь в подземелье меня это никак не смущало. Постояв некоторое время в задумчивости, я повернулся к занятой угощением фее и спросил:
— О, великая и и несравненная Кардея, не выслушаешь ли скромную просьбу своего праволевого?
— Хффмхфпм, — промычала с набитым ртом коротышка и, могучим усилием проглотив кусок, ответила уже куда разборчивее, — Поведай великой о своих чаяньях.
— Не могла бы ты буквально на одну секунду заглянуть вот в эту ячейку моего Хранилища… — я открыл инвентарь в браслете и указал пальцем на ячейку с моим карманным замком, — …и вытащить для нас из большой комнаты на втором этаже одеяло и пару подушек? Если, конечно, это не затруднит великую.
— Ты что же, сомневаешься в силах великой Кардеи? — укоризненно глянула на меня фея. — Подобная просьба для меня проще даже самого незначительного пустяка!
Сообщив это, она махом затолкала к себе в рот остатки бутерброда, из-за чего тут же стала напоминать хомячка, и юркнула в ячейку замка. Я даже увидел как она, став крохотным цветным пятнышком, пронеслась вдоль стены и скрылась в одном из окон. Любопытно, а время в ячейке в это время разморозилось или осталось прежним? Увидят ли её оставшиеся в замке жители деревни?
Ну что же. Кажется, я начал находить с Кардеей общий язы…
Вылетевшая из ячейки подушка, вмазалась мне прямо в лицо и прервала мысль на полуслове. И, пока до меня доходило, что произошло, ей вслед прилетела вторая. А после, меня и упавшие к ногам подушки накрыло большое и тёплое одеяло.
— Видал, праволевый? — послышался из-за одеяла самодовольный голос. — Нет ничего, куда великая Кардея не могла бы войти!
— Премного благодарен, — кивнул я, стащив с головы одеяло.
Убрав плащи обратно в инвентарь, я нормально застелил диван и кинул на него подушки. Одну для своего удобства, а вторую предусмотрел специально для Кардеи.
— О, а ты знаешь толк в удобствах! — просияла фея, когда я предложил ей устроиться на подушке, и плюхнулась на неё с разгону, сделав в воздухе замысловатый кульбит. — Так, погоди, мы разве не должны немедленно отправляться за пироженками?!
Вспомнив про лакомство, она тут же подскочила в воздух и уставилась на меня в гневном недоумении.
— Не прямо сейчас, — покачал я головой и устроился на диване, потянувшись в Хранилище за новой порцией бутербродов. — Нужно попробовать наладить отношения с местными, иначе может получиться так, что…
Меня прервал грохот железа где-то вдалеке, сменившийся недовольными возгласами.
— Да я тебе говорю, сержант! Девочка! С ладошку! Предками клянусь!
— Хоть бабушкой своей! Заруби себе на бороде, Гроггот, если я сейчас не увижу никакой девочки, то тебя самого в карцере сгною за безудержное пьянство!
Я скосил глаза на Кардею и увидел, что она сидит с задумчивым видом, глядя в сторону источников ругани, и хитро сверкает глазами.
— Ну, и где твоя…
Выскочивший из-за стены высокий и раздражённый эльф резко осёкся и уставился на меня, раскрыв рот.
— Здаров! — приветливо помахал я рукой. — А чайку у вас не найдётся?
— Г… Гроггот!!! — взревел эльф. — Что у тебя за дерьмо тут творится?! Пленный на свободе! Жрёт! Лежит! Откуда у него диван?!
— Ну какая это свобода, если я всё ещё за решёткой? — резонно возразил я. — И не жру, а культурно кушаю.
Похоже, что до эльфа только сейчас дошло, что я не только связан, но ещё и без кляпа, потому как он лишь после этих слов начал стремительно бледнеть и схватился за древко стоявшего неподалёку, как оказалось, копья. А второй рукой схватил за шиворот гнома.
— Гроггот, живо за магами! — рявкнул он и чуть ли не швырнул немаленького бородача в сторону выхода, а сам перехватил копьё и направил в мою сторону. — Только попробуй начать бормотать заклинание и я живо тебе пузо проткну, — посулил он.
Я пожал плечами и, показушно заткнув себе рот бутербродом, зажёг над головой три шаровых молнии.
Вопреки своему обещанию, эльф испуганно шарахнулся от решётки. Хотя почему вопреки… Он ведь обещал проткнуть меня в случая бормотания. А я ни звука не издал! Так что всё согласно договору.
Насладившись реакцией сержанта, я развеял молнии и принялся жевать бутербродик дальше. Что до Кардеи, то она куда-то исчезла ещё в самом начале и я понятия не имел, какую каверзу она затеяла.