– Ты не ешь борщ?
Яков потряс головой.
– Так, поняла, дело не в борще. Может, тебя тошнит от того, что я его приготовила?
«Было бы обидно». – Чувства Дани на сто процентов совпадали с мыслями. Понюхал, значит, то, что она приготовила, а теперь решил проблеваться?
По лбу мальчишки скатилась малюсенькая капелька пота.
«Что-то тут не так».
Даня прижала ладонь к руке Якова, которую он все еще держал у рта. Он задышал чаще.
– Я не пойму, если будешь прикрываться, – вкрадчиво заметила она и осторожно надавила сверху на его руку, пытаясь сдвинуть. Ее пальцы касались его переносицы.
Яков убрал руку.
«Бледный. Почти белый. И руки холодные. – Даня пригляделась к глазам. – Будто сквозь меня смотрит».
– Ты не хочешь есть? – Она внимательно следила за его лицом, считывая перемены в реакции.
– Хочу.
– У меня борщ.
Он отвечал отстраненно, словно впав в глубокий транс.
– Пахнет вкусно.
– Так иди и поешь.
– Нельзя.
Даня заморгала. Покосилась через плечо. На кухне стучали ложки, но разговора не было. Прислушивались.
Она потянула Якова за угол.
– Почему нельзя?
– Я еще не все сделал.
Не похоже было, что Яков издевался.
– А обязательно делать все? – Стоило слегка подыграть. – Может, сначала поесть?
– Пока не заслужил.
«Ну, блин». – Механические интонации, появившиеся в голосе Якова, взбесили Даню. Рука сама собой потянулась к голове мальчишки.
Хвать!
Яков начал хватать ртом воздух. А Даня и не думала отпускать его шевелюру. Накрепко вцепилась. Как в тот раз, когда он пытался улепетнуть от Глеба, предварительно сиганув с балкона.
Взгляд мальчишки прояснился.
– Слышь, Принцесса, – прошипела Даня, – я уже предупреждала тебя, но, с твоего позволения, повторюсь. Ты будешь есть, даже если мне придется запихивать тебе еду в глотку. Возражения?
Яков долго смотрел на нее. Она все еще цеплялась за его волосы, поэтому ему приходилось держать голову в наклоне. Его дыхание стало чуть тише.
– Я съем.
– Чудно. – Даня отпустила мальчишечьи волосы. Вцепившись зубами в край рукава водолазки, она подвинула ткань к середине ладони, а потом захватила этот краешек пальцами. Подняла руку и одним грубоватым движением стерла влажную дорожку, оставшуюся от капельки пота, со лба Якова.
– Ты хотела избавить меня от бровей? – Он потер лоб.
«Так, похоже, вернулся в норму. Булькать что-то начал».
– Слюнки тебе подтереть хотела, да промахнулась. – Даня протиснулась между ним и стеной и пихнула его под лопатки, поддав скорости полету по направлению к кухне. – Там уже остыло все, пока ты тут ломающуюся феечку из себя строил.
«И что это было? – Даня сняла с пальца длинный светлый волосок. – Его как будто кто-то… дрессировал?»
* * *
По поверхности воды в наполненной салатнице плавали островки пены. Даня гоняла их краешком губки по всей водной глади.
«Нервяк. – Она на автомате вымыла еще одну ложку, а потом вновь окунула вспененную губку в импровизированный водоем глубокой миски. – У меня от их взглядов спина уже чешется».
После ужина в полной тишине близнецы с неохотой ретировались. А вот прогнать с кухни Киру оказалось не так просто. Он с завидным упорством нес понятную только ему одному вахту, с раздражающей медлительностью прихлебывая чай. Может, мотивы брата и казались Дане расплывчатыми, но общая причина нынешней оккупации бедного стула была ясна: Яков Левицкий тоже не спешил покидать пределы кухни. Как, впрочем, и пределы квартиры Шацких.
«Я могла бы откинуть вежливость и в открытую погнать отсюда Принцессу, – размышляла Даня, с усердием промывая дно чашки. – Если бы здесь не было Киры, конечно. Он ведь и заподозрить что-то может. По легенде, я здесь гостеприимная хозяюшка. Но даже у гостеприимной хозяюшки есть свой лимит терпения. Принцесса, допивай уже чай!»
Хитрость с чаем начал Яков, а Кира лишь скопировал прием, чтобы остаться. От помощи в уборке Даня отказалась – и как раз для того, чтобы побыть в спокойной обстановке. Но нет. Назрело новое противостояние.
«Они же все равно только пялятся на меня, – мысленно возмущалась Даня. – Сосредоточиться из-за них не могу».
– Вытирайте. – Развернувшись, Даня одновременно отправила в полет два полотенца – уже слегка влажных. Реакция Якова не подвела, он перехватил летящий снаряд. А вот Кира был в этом плох. Влажная ткань влепилась ему в лицо. – Ты займись тарелками. А ты – чашками и вилками с ложками. А я пойду себя в порядок приводить.
«Я от них больше, чем от работы устала».
– И что? – Чуть погодя Даня перехватила Якова на выходе из ванной комнаты. Братья к тому времени уже начали расправлять кровати, готовясь ко сну.
– Что?
«Вроде уже не такой белый». – Даня хотела убрать волосы, упавшие на его лицо, чтобы рассмотреть получше, но в последнее мгновение решила воздержаться от лишних прикосновений.
– Когда за тобой приедут? Или вызвать такси? Ты съел меньше половины тарелки, но, думаю, уже не такой голодный. Завтра работать сможешь.
– Нет.
– Для моего контекста это слово не подходит. – Даня нахмурилась. – И на какой из вопросов ты отвечаешь?
– На часть. – Он осмотрел содержимое стаканчика рядом с подставкой для мыла. – А где моя зубная щетка?
– Тут ничего твоего нет. И какую часть вопросов…
– Та новая. Которой я в прошлый раз пользовался.
– Не знаю, выкинула, наверное. – Даня усилием воли заставила себя успокоиться. – Отвечай уже нормально.
– «Нет» на вопрос о том, приедут ли за мной. И «нет» – такси мне не нужно. А твоя зубная щетка – красная, да?
– Хватит уже о щетках. И да, красная моя. Даже не думай ее трогать. Как ты тогда собираешься до гостиницы добираться? – Даня напряглась. – Ты что, Глеба собра… Глеба Валентиновича собрался напрягать? Только не говори, что он сам за тобой приедет!
На лице Якова мелькнуло недовольство – всего на миг.
– Мое «нет» было ответом еще на один вопрос, – вкрадчиво сообщил он.
– Ну, удиви меня, Принцесса.
– Нет – я не смогу завтра работать.
Молчание. На переваривание информации ушло значительное время.
– Ты все еще голоден?
– Нет.
– Честно говоря, от наводящих вопросов я уже подустала. К тому же ты не утруждаешь себя подробными ответами. Так почему наша работа завтра летит в тартарары?
– Я слишком устал.
– Тьфу, пугаешь раньше времени. – Даня облегченно вздохнула. – Это нормальное состояние. Ничего, ночью отдохнешь… – Она остановилась, ясно осознавая, что обычный подход к созданию, стоящему напротив нее, неприменим. С ним все иначе. – Ты… – Даня без всякого стеснения схватила мальчишку за ворот и притянула к себе, одновременно смахивая невесомые прядки с его лица. – У тебя глаза красные. Ты вообще спишь?
– Как всегда. – Он вывернулся из ее рук и отступил к зеркалу в ванной комнате.
– Как всегда, плохо спишь? – Даня не стала уточнять про кошмары.
– Да. Просто раньше было легче держаться. – Он прикрыл ладонью левый глаз. – Не с чем было сравнивать. Так и работал.
«Ну-ну, и из больниц не вылезал».
– Просто сразу ложись спать, когда придешь. Мы же сегодня раньше закончили. Так пользуйся возможностью. – Даня повернулась в сторону прихожей, ища глазами куртку Якова. – И, может быть, станет лучше…
Ее запястье обвили прохладные пальцы.
– Мне было лучше… – Он затих. Какая буря эмоций бушевала в нем, и что отражалось на его лице, – обо всем этом можно было судить лишь по сбивчивому дыханию. – Когда… с тобой.
Вверх по руке прошел холодок. И жаркий поток в крови где-то глубоко внутри. Жестокий контраст.
– Не понимаю. – Даня проговорила это, едва разжав губы.
Плечи Якова поднялись и медленно опустились. Сдерживаемый выдох.
– Я сплю… – В его интонациях неожиданно проскользнула злоба. – Могу заснуть… Когда ты рядом.
– Глупости. – Она выпалила это, едва он успел закончить свое дикое признание. – Тебе просто нужна компания? Фух, да найди себе кого-нибудь и все. Или пусть кто-нибудь из твоих знакомых переночует пару ночей с тобой, а потом привыкнешь.