– Прямо здесь ждешь? – Яков поджал губы. А потом выдал – и глазом не моргнув: – Может, ты со мной хотела?
– С тобой хотела? – Эхом повторила Даня, молясь, чтобы мальчишка не решил добавить пару уточнений.
– Со мной вместе хотела помыться?
Ну вот, уточнил, значит. Да еще так беззастенчиво!
Сколько времени прошло с тех пор, как он стыдливо прятался под одеялком от бесцеремонных комментариев Дани по поводу «утреннего конфуза»? И вот это белобрысое нечто уже дозрело до непристойных намеков. И намеков ли? Больше походило на открытую провокацию.
И даже не смутился!
– Нет, – рявкнула Даня, протискиваясь мимо него в ванную. – Топай ко мне в комнату и не вздумай чудить!
«О, это будет долгая ночь. – Она так спешила, что не меньше пяти раз уронила на дно ванны мыло. И два раза едва не отбила себе пальцы на ногах уроненным шампунем. – Быстрее, быстрее. Нельзя их там одних оставлять».
Волосы не высушила, выскочила прямо так. И сразу рванула в комнату.
– И как это понимать?
Воображала она, конечно, развитие другого сценария, но и этот был хуже некуда. Развалившийся на кровати Яков с интересом наблюдал за тем, как Кира укладывал на пол сложенное в несколько слоев покрывало. Рядом устраивались со своими простынями Лёля и Гера. Недалеко валялись заранее заготовленные подушки.
– Алле! – Даня свирепо постучала по косяку кулаком. – Внимание на меня, детишки. Чего тут устроили, спрашиваю?
– А я говорил им, что они будут мешать. – Яков взбил Данину подушку под своей щекой.
«Отлично придумал. – Даня с трудом удержалась, чтобы не простонать вслух. – Понятное дело, после таких слов Кира ни за что не свалит из ее комнаты».
– Мы будем спать тут, – сообщил о всеобщем намерении Лёля и с воинствующим видом кинул подушку на расстеленное покрывало.
– И почему же?
активно притворялся, что не замечает ее взгляда.
– Он не захотел пойти ночевать к нам. – Гера ткнула большим пальцем через плечо.
Яков снисходительно фыркнул.
– Вы хотели, чтобы я лег на пол.
– Конечно, на пол,гость. – Кира был прямо само радушие. – Больше некуда,гость.
– Я буду спать тут.
– Здесь спит Даня. – Что-то заскрежетало. Зубы? Или детальки стремительно разваливающегося механизма терпения Киры?
– Знаю. – Якову, похоже, все было нипочем. И гневные переглядывания Киры с младшенькими исключением не стали.
– Слезай, – тихо – пока тихо – потребовал старший из братьев. Младшие выжидательно уставились на гостя. – На пол.
– Я буду спать с…
– На кровати спит королева! – Даня распихала в стороны близнецов, прошлась по расстеленным местам для сна и оттолкнула с дороги Киру. – То есть я. Остальных прошу удалиться.
– Мы же с тобой договорились. – Яков сильнее обнял подушку и отодвинулся от края.
– О чем? – Кира напрягся.
– Что все будут хорошо себя вести. – Даня грозно зыркнула на Левицкого. – А ну вниз. Видишь диванные подушки? Это для тебя. А вы, мелкотня, спать к себе!
– Да ни за что! – заартачился Гера.
– Мы остаемся. – Лёля упал на покрывало и притворился корягой – раскинул руки и ноги, попутно заехав кулаком по лодыжке Геры.
– Спим здесь. – Кира тоже был непреклонен.
– Мешаете. – Яков не особо скрывал раздражение.
– Это ты мешаешь! – вспылил Гера.
«Ой, шумно!»
– Так, мужской гарем, тихо всем! – Даня вырвала из рук Якова подушку. – Или лучше валите-ка спать в другую комнату!
– Уйдем. Если и этот тоже, – пообещал Кира.
– Щас всех на улицу выгоню.
– Я буду спать на полу. – Яков сполз под ноги Дани на диванные подушки. – Но здесь.
– Тогда и мы остаемся. – Кира бухнулся рядом на покрывало.
А вечер так хорошо начинался. Даня подняла подушку к лицу и уткнулась в нее. Утомленный выдох ушел в мягкое нутро.
«Все. Эмигрирую в пустыню. К верблюдам».
Глава 15. Их жажда...
Вполне ожидаемо. Сна ни в одном глазу.
«Вконец меня доконать решили».
Даня удрученно изучала узоры света на потолке и уговаривала сознание отключиться. Тщетно. Переполняющие ее эмоции не думали затухать и с каждой минутой лишь сильнее мучили.
«Спи. Спи. Спать. Не выспишься – будешь злая. А ты и так злая, Шацкая. А станет еще хуже».
Умиротворенное сопение, доносящееся с пола, выводило ее из себя. Столько воплей было, а едва выключили свет, скандальная компания тут же вырубилась. Даже Кира, так и не сумевший отвоевать себе место около дивана Дани, заснул, как только голова коснулась подушки. Присутствие Якова этому никак не помешало. Ничего странного. Кира уставал ничуть не меньше Дани. Она подозревала, что брат нашел себе еще несколько подработок. И, возможно, несоразмерных его возможностям.
«Сколько же проблем. ‒ Даня повернулась на бок и свесила руку. ‒ Иногда мне кажется, что я не продержусь. Взялась, а справиться не могу».
Если бы она потянулась чуть дальше и ниже, то коснулась бы Якова. Он был близко. Глаза, привыкшие к темноте, различали его силуэт.
«Почти не ворчал. И быстро согласился. ‒ Даня пошевелила пальцами в воздухе, представляя, как перебирает мягкие светлые локоны. ‒ Тоже устал, вот и не придирался к мелочам. Или подумал, что я и правда его выгнать могу? Забавно… Никогда еще не участвовала в таких ночевках. Это как в летнем лагере? Или на дружеских посиделках? Даже толком сравнить ни с чем не могу».
Даня затаила дыхание, прислушиваясь к звукам, наполняющим комнату. Спокойное дыхание. Ровные вдохи и выдохи.
И тихий стон.
Насторожившись, Даня приподнялась. Замерла на самом краю дивана, оглядывая мальчишечью фигуру внизу. Детали было сложно различить, но она сумела рассмотреть, что его одеяло сползло к ногам. Может, замерз?
«Показалось? ‒ Даня подвинулась и свесилась с края. Рука остановилась всего в каких-то сантиметрах от груди Якова. ‒ Не спит? Так, лучше понапрасну не тревожить, а то он еще испугается. И вообще, уймись. Все нормально. Спит он. И все спят. И тебе бы спать пора, Шацкая».
Стон. Еще тише предыдущего.
«Эй…» ‒ обеспокоенным шепотом позвала Даня.
Никакого ответа.
Снова стон. Словно тихий болезненный скулеж на выдохе.
Это точно был Яков.
«Принцесса. ‒ Даня шумно задышала, проглотив конец фразы. Стук сердца отдавался в ушах. ‒ Яков…»
Мальчишка пошевелился. Его голова начала сползать с подушки.
Шуршание.
Еще стон. И тише. Тише.
«Метается во сне?»
Даня облизала пересохшие губы. И в нерешительности застыла.
Стоны стали отчетливее. И это были стоны боли.
«О, столбом не стой, Шацкая. ‒ Она нащупала ногой свободное пространство между диваном и боком Якова. ‒ Потихонечку. Чтобы никого не разбудить. И раз… ‒ Присела прямо на пол. ‒ Ладно. И что же мне теперь делать?»
Даня наклонилась к лицу мальчишки. Никакой реакции. Значит, он и правда спал. Только рваное дыхание тревожило ночное затишье.
«Кошмары? Не думала, что он так тяжело переносит их. Наверное, надо разбудить его. Это же не повредит ему? Хуже не станет?»
Но дотронуться до Якова она так и не успела.
«Боль… но…»
Шепот с придыханием, плавно смешавшийся со свистящимся хрипом. Одно слово, а Даню уже пробрало до дрожи. Что за чудовища приходят к нему в сновидениях?
Ни единой посторонней мысли. Она просто взяла и отказалась от первоначальных планов. Никакого пробуждения. Тревоги должны уйти. И начать их изгнание требуется из глубин снов.
Даня касалась его и раньше. Но воспоминания и игры воображения не шли ни в какое сравнение с ощущением реальности. Мягкие волосы Якова ласкали ее ладонь. Казалось, не она гладит пушистые локоны, а они по своей маленькой хитрой инициативе нежно проходятся по запястью и забираются в пространство между пальцами, ластясь и лаская кожу.
Поглаживания девушки были кроткими, осторожными, даже боязливыми. Даня действовала медленно, с расстановкой. В ее нежности была деликатность, вежливая отстраненность, как в обыденном общении. А ведь нежность требует большей открытости. В ином случае чувство может и не достичь человека. Жаль только, что нынешняя глава семейства Шацких была плоха в проявлении искренности.