– К сути, – снова перебивает меня Омельчин. Вид у него такой, будто в покер играет – не поймешь, что думает. Ну о’кей.
– Мама и отчим считают, что это все глупости, и что фотография – это для побаловаться. Я все спланировала, сама заработала деньги, сама переехала в Москву и оплатила курс, но они… Заблокировали мою карту.
– Что?
Теперь Ник сдвигает брови. Черт, не люблю этот его взгляд, чувствую себя, будто у меня на лбу красная точка от прицела снайперской винтовки. А еще ощущаю себя глупее некуда, когда быстро объясняю эту тупую ситуацию с банком, и злюсь. Если честно, жду, что он станет надо мной смеяться, но Омельчин не смеется и даже не улыбается.
– В общем, теперь мне нечем платить за место в хостеле, – подвожу итог своего рассказа.
– Ты же живешь у подруги.
– Э-м-м… Нет. Мы вроде как поссорились.
– Уже?
Он издевается?!
– Да, я планировала жить у Кати, пока не найду свою квартиру. И я собираюсь работать, у меня уже есть несколько клиентов на съемку…
– Что насчет делового предложения?
– Вложи в меня деньги! – предлагаю я, возможно, чуть громче, чем собиралась. Когда до меня доходит, что пара за соседним столиком странно на меня косится, мысленно ругаю себя, но сдаваться не собираюсь. – В смысле, не в меня, а в мое дело. Как в бизнес-проект. С процентами. Через, допустим, полгода я все тебе выплачу.
На этот раз сияю улыбкой, а Ник откидывается на спинку стула и вроде как раздумывает. И изучает мое лицо, сцепленные пальцы на столе, которые я тут же резко убираю на колени.
– То есть ты хочешь одолжить у меня деньги? – уточняет Омельчин.
– Не просто одолжить. Это вроде как инвестиция в будущее. Ты получишь даже больше.
– Я понял, инвестиция. Какая сумма тебе нужна?
Я называю. Потому что пока ждала два часа, все просчитала.
– А если твой проект провалится? Чем будешь расплачиваться?
– Натурой, – вырывается у меня. От нервов, ей-богу.
Брови Никиты взлетают вверх, а взгляд соскальзывает вниз, аккурат в вырез желтого топа на тонких бретелях. Я выбрала его сегодня, потому что он хорошо смотрится с темным жакетом. И подчеркивает то, что можно подчеркнуть, а главное у меня есть что подчеркивать.
Но я же не имела в виду это!
– Натурой? – переспрашивает братец, подавшись вперед. – И многим ты уже предлагала?
Сейчас мое лицо, наверное, цветом, как вывеска пиццерии напротив. Причем не знаю от чего больше: от стыда или от желания стукнуть Омельчина подносом. Хорошо, что никаких подносов нет под рукой.
Поэтому я запахиваю жакет так, что рискую удушиться, и шиплю:
– Я про почку! И если что, это была шутка.
– Жаль, – тянет он, – мне своих двух хватает. Так что подумай над другими гарантиями.
Желание опустить на голову Ника поднос практически нестерпимо, но я понимаю, что это как минимум не дипломатично.
– Я могу тебе отдать свою камеру, она, конечно, подержанная и стоит дешевле, чем я прошу…
Грустно, потому что моя «Сони» – самая дорогая вещь, которая у меня есть. Я даже украшений не ношу. Но самое поганое то, что приходится упрашивать Омельчина, оказавшись перед ним в роли бедной родственницы.
Чтобы маме с отчимом с их методами икалось три дня!
– Мне не нужна твоя камера, Елизавета, и я не стану одалживать тебе денег. Это невыгодно и того не стоит.
Ну вот, он это сказал.
На что я рассчитывала? Что Ник примет мое предложение? Он бы не стал тем, кем стал, если бы раздавал всем деньги. Но я хватаюсь за почти ускользнувшую от меня надежду, точнее – за сильную и теплую ладонь Омельчина, и тяну на себя.
– Послушай, Ник, ты же был на моем месте, – говорю сбивчиво, стараясь успеть все сказать. – Один в большом городе. Ты отказался от того пути, который для тебя выбрал отец, и выбрал свой. И всего-всего добился. Я не поверю, что тебе никто не помогал.
Он сжимает губы в тонкую линию, и я исправляюсь:
– Никто? Тогда ты молодец вдвойне. У меня тоже есть мечта. Есть список того, что хочется сделать в этой жизни. Жить по-своему. Вот чего я хочу.
– Я не дам тебе денег, – повторяет Омельчин. – Видишь ли, у меня есть принципы.
Весь мой запал сдувается, как проткнутый булавкой воздушный шарик. А пальцы почти соскальзывают с его руки. Почти, потому что Ник вдруг перехватывает мою ладонь и ловит мой взгляд.
– Но в качестве альтернативы предлагаю переехать ко мне.
Переехать?!
– В смысле, к тебе? – моргаю.
– Я предлагаю тебе поселиться в моей квартире, – он повторяет почти по слогам. – Мог бы снять для тебя другую, но в этом случае все равно бы получалось, что деньги я тебе одолжил.
Жить с Омельчиным?
– И чем мне расплачиваться за проживание? Я так понимаю, не почкой.